Давление на нас оказывалось невероятное, оно напоминало раскаты грома. Чтобы пройти дальше, требовалась убедительная победа не меньше чем в два мяча. Но случилось то, о чем я не хочу и вспоминать. Ладно, в конце концов, это делает меня сильнее. Мы выиграли, но всего лишь 1:0, чего оказалось недостаточно для выхода в финал Лиги чемпионов. После матча Гвардиола смотрел на меня так, словно это именно я проиграл, и я подумал: «Ну все, мое терпение иссякло. Пора вскрывать карты!». После той игры создалось ощущение, что в клубе мне больше не рады, и даже за рулем клубного «Ауди» я стал чувствовать себя неуютно.
В раздевалке команды я ощущал себя изгоем, а Гвардиола ко- сился на меня, словно я был обузой, каким-то уродом. Атмосферу нельзя было назвать здоровой. Он был как каменная стена: от него не исходило ни одного живого импульса, и я постоянно испыты- вал желание убраться куда-нибудь подальше.
Я вновь «выпал» из основы. Когда мы играли с «Вильярреа- лом», Гвардиола выпустил меня на поле на последние пять минут. Жалкие пять минут! Внутри я кипел, и не из-за того, что просижи- ваю на лавке. Я бы согласился с этим фактом, если бы тренер по- мужски сказал: «Послушай, Златан, ты сегодня не в форме». Но Гвардиола вновь не сказал ни слова, и я взорвался. Черт! Будь я на месте Гвардиолы, испугался бы. Нет, я не считаю себя серьезным бойцом, хотя и совершал разные идиотские поступки, например, раз или два опрокидывал соперников, отправлял их в нокаут пря- мо на поле. Могу отметить, что когда я свирепею, мои глаза черне- ют, и лучше никому рядом не попадаться мне под руку.
Хотите знать, что было дальше? После игры («Барса» выиграла у «Вильярреала» 4:1 — прим, ред.) я направился в раздевалку. Я ни-
ГЛАВА ВТОРАЯ
Когда я был маленьким, брат подарил мне трюковый BMX- велосипед. Я назвал его «Фидо Дидо». Был такой герой мультфиль- мов, маленький сорванец с взъерошенными волосами (я считал его самым крутым). Но вскоре велосипед угнали. Это случилось возле бани в Русенгорде. Явился отец в распахнутой рубахе с за- сученными рукавами. Он из той породы мужиков, кто всем ясно дает понять: «Никто не смеет трогать моих детей и воровать их вещи!». Но даже такой суровый мужчина, как он, ничего не смог бы поделать в данном случае: «Фидо Дидо» бесследно исчез, а я был крайне расстроен.
После этого случая я сам стал угонять велосипеды. Я ломал замки, я стал мастером в этом деле. Бац, бац, бац — и велик мой! Это было первым моим серьезным «делом», и я чувствовал себя настоящим похитителем велосипедов. Обычно все происходило более или менее невинно, но порой я позволял себе лишнее. Так, однажды я вырядился во все черное, вышел в ночь, как какой- нибудь чертов Рэмбо, и увел армейский велосипед, используя массивные кусачки. Велик был хорош и очень мне понравился. Хотя, если честно, больше меня впечатлил не велосипед, а тот ку- раж, который я испытал. Это вызвало во мне желание красться по ночным улицам и хулиганить, кидаясь яйцами по окнам, и тому подобное. Притом, я почти не попадался.
