– Может, расскажешь, в чем дело? Зачем тебе вдруг понадобились акции?
– Я хочу стать генеральным директором «Корпорации Стоунов».
– Серьезно? И как же ты собираешься этого добиться?
– Последние полгода Тиберий по-тихому скупал акции.
– Чертов сукин сын! – с восторгом воскликнул Брент. – Так вы действовали заодно?
Джейти покачал головой:
– Я ни о чем даже не догадывался. Ты же знаешь Тиберия.
– Как всегда, никому не показывает карт. Но после того, как с ним обошелся Престон, его сложно в чем-то винить. Сколько он собрал акций?
– Восемнадцать процентов.
– А с теми тридцатью, что теперь наконец-то твои, тебе не хватает всего трех процентов.
– Все немного сложнее, – возразил Джейти, стараясь отогнать образ обнаженной Виолетты, плавающей в его бассейне. – Тиберий оставил эти акции не мне.
– Ты серьезно?
– Спасибо папочке, мы с дядей никогда не были слишком близки, но в последние месяцы мы все-таки начали общаться. – Джейти в очередной раз пожалел, что так слепо верил всем отцовским словам о Тиберии.
– Так кому теперь принадлежат эти акции?
– Его неофициальной приемной дочери. – Джейти помахал перед собой рукой с обручальным кольцом. – Вчера мы с ней поженились.
Джейти нечасто удавалось по-настоящему удивить находчивого и остроумного Брента. Но сегодня ему это удалось. Пятый раз в жизни.
– Ты женился на… Как ее зовут?
– Виолетта Фонтейн.
– Тиберий взял на себя заботу о ней и о ее матери, верно? Но я думал, ее фамилия Аллен.
– Она оказалась незаконной дочерью Росса Фонтейна, и когда он умер, ее дед, Генри Фонтейн, глава целой сети преуспевающих отелей, нашел ее в Вегасе и изо всех сил постарался восполнить упущения своего сына. Теперь она должна унаследовать место генерального директора империи Фонтейнов.
– И вместо того, чтобы просто перекупить акции, ты на ней женился? – недоверчиво уточнил Брент. – Если у тебя так плохо с деньгами, мог бы у меня одолжить.
Год назад Брент продал начатое им дело и пока еще никак не распорядился этими четырьмя миллиардами.
– Согласно завещанию Тиберия, она не может никаким образом передать эти акции другому человеку, пока жив Престон.
– Узнаю старину Тиберия, – с восхищением выдохнул Брент. – И пока ты не взял ее в жены, она не являлась членом нашей семьи и не могла голосовать.
На Брента всегда можно было рассчитывать.
– Вот, собственно, и все.
– Знаешь, когда Престон обо всем узнает, дело примет не слишком красивый оборот.
– Именно поэтому я и должен поговорить с как можно большим числом родственников, пока он еще ничего не знает.
