— А ты знаешь, как ты меня опозорил? — Я ткнула пальцем в сердечко от «Тиффани», висевшее на цепочке. — Или тебя это не волнует?
Дел, прищурившись, посмотрел на меня. Отбросив в сторону обломки телефона, подошел ко мне.
— Напрасно ты это сделала.
Сглотнув и отступив на шаг назад, я прошептала:
— Я тебя ненавижу.
— Это не так. — Он схватил меня за руку и сжал ее, сердечко впилось мне в ладонь. Я поморщилась. — И не заводи свою долбаную волынку «Я намерена порвать с тобой». Ты же знаешь, что этому не бывать. Так что считай, что проехали.
Воспоминания отпустили меня, я оказалась в реальном мире, мне стало нечем дышать. Объятия Дела причиняли боль. Я чувствовала, что его сердце бьется так же часто, как мое.
— Сэмми, ну скажи что-нибудь, — просил он. — Господи, ты в порядке?
Внутри у меня закипала злость. Происхождение тех самых таинственных фотографий, о которых намеками упоминала мама, получило наконец объяснение. Я с трудом нашла в себе силы произнести тихим шепотом:
— Не прикасайся ко мне.
— Сэмми… — Он все еще удерживал меня.
Злость уже жгла меня изнутри.
— Не прикасайся ко мне! — закричала я, вырываясь из его вдруг ставших слабыми объятий. Соскочив с кровати, попятилась прочь. — Ты фотографировал меня, когда я занималась этим с тобой?
Рот Дела приоткрылся, лицо исказилось.
— Ты помнишь?
— Как ты мог?! — Я сгорала от стыда, словно этот позор случился только вчера. Эти фотографии видели все. Все. — Как я тогда могла смириться с этим? Что со мной не так, черт возьми! Представить не могу, что после этого еще оставалась с тобой! Господи!
— Так ты все помнишь?
Дел встал, делая шаг в мою сторону.
— Не подходи ко мне! — Отступив назад, я прислонилась к стене. — Мне не надо ничего больше вспоминать. Хватит и этого.
Его глаза вспыхнули облегчением — на мгновение, — я даже подумала, не показалось ли мне это. Однако его сразу же сменило настороженное выражение.
— Сэмми, ты же простила меня за это.
Я хрипло рассмеялась.
— Значит, я была идиоткой.
Дел потянул себя за волосы.
— Я здесь ни при чем. Трей влез в мой телефон и увидел эти фотки. Он и отправил их себе, с этого все и началось.
— По-твоему, теперь история выглядит лучше? — Я с трудом удерживала себя, чтобы не врезать ему между ног. — Разве я знала, Дел, что ты меня фотографируешь? И как ты вообще посмел мне врать!
Дел отвернулся в сторону, и мне все окончательно стало ясно. Он был мне отвратителен. Лучше дать выход злости, чем постоянно испытывать ненависть к самой себе. Как я могла оставаться с ним после такого предательства? А ведь у меня было чувство, что он прав, и я простила его.
