Вдруг мой взор внезапно затуманился, а все вокруг стало серым. Церковь, гроб, рука Дела — все куда-то обрушилось, остались только мы с Касси.
Она плюхнулась на кровать — на свою кровать.
— Кончай ныть. Тебе повезло, что у тебя есть отец, который хочет присутствовать в твоей жизни.
Я закатила глаза; сидя на краю кровати, я внимательно рассматривала пальцы ног. У меня в руке был флакончик с красным лаком. Все окружающие нас предметы оставались словно в тумане.
— Возьми его себе, — бросила я, полуобернувшись.
— В самом деле? — Она перекатилась на другой бок, разглаживая свои длинные волосы, рассыпавшиеся по тонким плечам. — Я могу им воспользоваться? А заодно поносить твой клевый свитер. Ой, а если мы договорились, я, пожалуй, и Делом попользуюсь?
Раздражение вспыхнуло во мне и сорняком расползлось по всему телу.
— Ты ведь никогда и не пыталась скрывать, что тебе всегда хотелось иметь все то, что есть у меня. И свитер тебе я не отдам.
Бесстыдно улыбаясь, Касси разглядывала меня с каким-то кошачьим интересом.
— Ну а Дела я могу получить? Потрясающе.
Прищурив глаза, я завинтила крышку флакончика с лаком, встала, поставила его на ее прикроватный столик и взяла музыкальную шкатулку.
— Тебе она нравится? Верно?
Спрыгнув с кровати, Касси выхватила шкатулку из моих рук и, прижав ее к груди, усмехнулась.
— Он же тебе не нужен, но ты его не отпустишь.
На какое-то мгновение мне показалось, что она собирается ударить меня шкатулкой по голове.
— Я ухожу, — разозлилась я.
Касси рассмеялась.
— Да не лезь ты в бутылку, Сэмми. От этого появляются морщины вокруг рта. Ты что, хочешь раньше времени состариться?
— А ты не будь сукой, — резко ответила я, направляясь к двери.
Она бросилась мне наперерез, схватила меня за руки. Ее глаза, еще более зеленые, чем мои, были полны сожаления.
— Не злись на меня, Сэмми. Я же пошутила. Ты же понимаешь это, верно?
Я замешкалась. Мне хотелось оттолкнуть ее. Она была уверена, что я ни о чем не догадываюсь и ничего не знаю. Но я все же жалела Касси, потому что понимала ее лучше всех, знала, почему она поступает именно так, а не иначе, даже по отношению ко мне — своей лучшей подруге.
— Ну, пожалуйста? — Она подпрыгнула на месте.
Скроив неуклюжую улыбку, я кивнула.
— Ладно, я на тебя не сержусь.
Касси радостно взвизгнула и обхватила меня руками.
— А ты знаешь, когда мы состаримся и станем уродинами, мы все равно останемся лучшими подругами верно?
Я рассмеялась.
— Если до этого не убьем друг друга.
