– Любовь моя, только не умирай теперь, теперь, когда я нашла тебя, когда руки мои коснулись твоего сердца, когда глаза мои слились с твоим взглядом, не оставляй меня, любимый!
– Я … люблю… тебя… – непривычным голосом сказал юноша, и был этот голос достаточно силен, чтобы понять, что смерть больше не грозит ему, хоть и двоился чуть на высоких нотах.
– Я люблю тебя, я верю тебе, я хочу быть с тобой… – и с каждым словом тело его восстанавливало силу, и искривленные конечности выравнивались, и мышцы наливались мощью.
А когда он смог встать на стройные свои мужественные ноги, он запел приятным тихим баритоном:
Здесь, где-то здесь, в этом странном лесу,
Жил в вечном холоде ожиданья,
Жижу болотную пил – не росу.
Радостный миг променял на страданье.
Та, что утеряна мною давно,
Та, что намолена мною в рыданьях,
Та, для которой открыто окно,
Древним обещанная преданьем.
Ей я открылся и в душу впустил.
Я доверяюсь любви без остатка.
Ради нее я надежду взрастил,
Как же любимой довериться сладко!
Воссозданный, принявший отверженную свою часть, вновь рожденный, он протянул руки к своей возлюбленной, и слились они в объятии истинной любви, любви исцеляющей, любви объединяющей, любви, которая, соединяя двоих, делает их одним – сильным до всемогущества, счастливым без ограничений СверхЧеловеком.
Когда-то жила… или не жила. Была… да, вот так!
Не жила, была в давние времена девушка. Как бы нам ее назвать? Машенька – ей не идет… Буратино – уже занято… А вот была у меня в детстве любимая книжка «Консуэло». Вот так и назовем!
Не жила, была в давние времена девушка, и звали ее поющим именем Консуэло. Еще до своего рождения она поняла страшную правду: она никому не нужна. Мама ее не хотела, папа не ждал… Так бывает, не удивляйтесь. Она лежала, свернувшись грустным комочком, в мамином животе и думала горькую думу: «Что ж, я ведь знала, на что иду, выбирая именно эту жизнь, именно эту маму… знала, что именно в этих условиях смогу выполнить то нелегкое задание, что получила в Мире Света. Но, Свет – свидетель, я не могла знать, как это будет больно! Я сдаюсь, я не пойду туда! Пусть меня оставят в покое. Я туда не хочу!». Но доктора имели другое мнение на этот счет, и ее вынули насильно на яркий свет, на шум, на резкий холод.
Все люди рождаются одновременно со своим миром. Миром, наполненным изобилием всего, что понадобится им на протяжении жизни. Консуэло тоже пришла сюда, окруженная своим миром. Но сразу, с первых мгновений рождения, обнесла его сплошной непроницаемой капсулой. С наружной стороны капсулы нарисовала приветливую умную мордашку, создала иллюзию открытости, немного даже перестаралась. Окружающие ее считали болтливой и чересчур откровенной. Но это и к лучшему, за кажущейся публичной вывернотостью они не искали второго дна…
