– Твоя работа – перебил ее собеседник.
– Ну не совсем моя, это так сказать наш коллективный труд. Практические занятия для учащихся и начинающих специалистов различных профилей. Что удивительно, нам почти не мешали «хранители». Возможно, они сейчас заняты другими более важными проблемами. Ты, часом не в курсе?
– Я же сказал тебе, что на земле совсем недавно, а там, – он показал себе под ноги – не до расспросов было. Кучу бумаг пришлось сдавать. Каждый начальник норовит тебе слово напутственное высказать, по плечу похлопать. У меня до сих пор синяки на разных частях тела не прошли. Сама понимаешь, не только одобрительно похлопывали, но и пинков, получил изрядно. Наших визави, давно видела?
– Нет, пропали куда-то или затаились. Черт их знает, где.
– Ладно, продолжай, что дальше-то было?
– Ночь, не мне тебе объяснять, выпала, безлунная, и Ходынское поле погрузилось в полную темноту. Народ все прибывал и прибывал. Они не видели ничего в кромешной тьме, спотыкались и падали в овраги. До полумиллиона людей было к утру между городской границей и стеной из 100 буфетов. Горсточка полицейских и казаков, отправленных на Ходынское поле «для поддержания порядка», поняла, что им не справиться с этой людской стихией. наши обеспечили отсутствие хоть какого-то ветерка. Притока свежего воздуха над спрессованной толпой не было. Дышать было не чем. Пот заливал синевато – бледные лица. Вот почитай, что твой любимый Гиляровский пишет, тебе, ей черту, понравится». – Лана протянула газету «Русские ведомости» – «Над миллионной толпой начал подниматься пар, похожий на болотный туман… Давка была страшная. Со многими делалось дурно, некоторые теряли сознание, не имея возможности выбраться или даже упасть: лишенные чувств, с закрытыми глазами, сжатые, как в тисках, они колыхались вместе с массой… Стоящий возле меня, через одного, высокий благообразный старик уже давно не дышал: он задохся молча, yмер, без звука, и похолодевший труп его колыхался с нами. Рядом со мной кого-то рвало. Он не мог даже опустить головы.» По официальной статистике, в этом «прискорбном событии», омрачившем «блистательное течение коронационных торжеств», как именовалась Ходынка в опубликованном лаконичном сообщении властей, пострадало 2690 человек, из которых 1389 погибли. Истинное же число получивших, разного рода увечья, ушибы и травмы (включая и психические потрясения) вряд ли поддается учету. Во всяком случае, еще долго в окрестностях Москвы находили трупы в беспамятстве бежавших оттуда людей.
