Итак, – продолжила я, – ты принесешь мне три золотых соверена, а шиллинг я дам тебе из своей копилки. Матери ты скажешь, что все это время провела со мной. Ах, Сесилия, сделай это для меня!
– Я уж постараюсь, мисс Мэгги.
– Если ты мне устроишь это дело, я всю жизнь буду тебе благодарна за твою услугу, я всегда буду любить тебя!
– Но ведь это такая большая сумма, милая мисс Мэгги! Мне как-то страшно браться за это дело. А вы разве не скажете мне, откуда вы получили эти чеки?
– Нет, – ответила я, – это моя тайна.
– А почему нельзя сходить в нашу деревенскую почтовую контору и там получить деньги? Ведь это гораздо ближе, я обернулась бы за несколько минут.
– Нет, я хочу, чтобы деньги были получены в Гарфилде. И ты никогда, никогда никому на свете не должна говорить об этих деньгах! Ступай сейчас же. Если же ты не исполнишь моей просьбы, то знай, что как только я увижу сэра Пенроуза, то…
– Но мне странно, что вы как будто бы не хотите полностью довериться мне, – заметила Сесилия, но, видя мое нетерпение, только переспросила: – Так где мне надо написать мою фамилию?
– Вот здесь. Сходи сейчас же домой и принеси перо, обмакнув его в чернила. Только сделай это так, чтобы твоя мать ничего не заметила.
Когда Сесилия принесла перо, я указала ей место, где ей надо было расписаться, потом, сложив чеки в кошелек, я еще раз попросила ее стрелой лететь в Гарфилд.
Как я уже упоминала, прибытия Джека ожидали в этот же день, к вечеру. За ним был послан экипаж на станцию железной дороги. При других обстоятельствах я, конечно, не утерпела бы и отправилась встречать брата. Но теперь на предложение мамы поехать на вокзал я ответила какой-то отговоркой: был уже седьмой час вечера; Сесилия все еще не вернулась с деньгами, а я должна была караулить ее в условленном месте. Таким образом, встречать Джека поехали мама с Ведой и Люси; американки остались дома.
Наконец появилась Сесилия и подала мне мой кошелек. Я открыла его и с восторгом взглянула на три блестящих золотых соверена. Потом я отдала Сесилии обещанный шиллинг, а также огромный кусок сладкого пирога и корзинку спелого крыжовника.
– Ну, большое тебе спасибо, – сказала я и крепко ее поцеловала. – Только помни, что ты никогда никому не должна говорить об этом!
– Обещаю вам, мисс Мэгги, никогда и никому!
После этого я направилась к дому. Увидев Джулию, сидевшую за своим письменным столом, я подошла прямо к ней – точно так же, как несколько недель назад она поступила со мной, и положила перед ней на стол два соверена.
