В буфете она встретила Линду. Та сидела у окна и поглядывала на хмурое небо.
— Синоптики предвещают дождь. Не знаю, что и делать. Если скела намокнет, бжоды тут же остановятся.
— Что они там? Знают ведь, что осталось четыре дня до осени. Самая уборка!
— Говорят, непредвиденный циклон. Неизвестно откуда прорвался.
Линда поднялась, собрала посуду и, поставив ее в приемник мойки, вернулась к столику.
— Так что же все-таки делать, если пойдет дождь?
— Ничего, переведем на ручное управление, пустим сушилки…
— А ты умеешь вручную?
— Разве вас не учили?
— Учили, только никогда не приходилось. Ты где стажировалась?
— В Канаде. Ведь бжоды — их разработка. Правда, при нашем участии… Скольку у нас народу?
— Тридцать восемь по штату.
— Так, скорость не больше двадцати… Да, придется выпускать на линию весь наличный состав. Людей на одну смену, а надо хотя бы две.
— Можно обратиться к геологам…
— Вот и прекрасно! Свяжись и переговори.
— Поговори сама. Ты красивая. Тебя послушают.
— Что за глупости?! Причем здесь это?
Линда вздохнула. Она всегда завидовала красивым девушкам. У них все ладится, и держатся они уверенно…
— Может, где-то и не причем. А здесь, на севере…
— Ладно, пошли! — неожиданно согласилась Калитина. — Будь по-твоему.
В зале управления кроме диспетчера Кати Стояновой сидел Виктор Шевцов, дежурный механик.
— Что-нибудь случилось?
Катя оторвалась от пульта и виновато улыбнулась.
— Нет. Я вызвала Виктора на всякий случай. Твоя магнитная буря, а тут еще синоптики обещали дождь. Поставила все бжоды на предельную скорость и гоняю их в таком режиме, чтобы иметь хотя бы небольшой запас времени.
— А вот этого уже делать не следовало. И беда не только в том, что можно вывести из строя две-три машины. Скела при такой скорости осыпается, и мы не доберем по урожайности.
Стоянова передвинула ползунок, уменьшая подачу энергии, и тут же нажала кнопку связи.
— Хатанга, я Агапа. Мне главного!
Выслушав доклад Стояновой, главный диспетчер усмехнулся.
— Замечание Калитиной верно. Сколько часов работали в скоростном режиме? Восемь? Верных шестьсот тонн потеряли.
— Не может быть?! — на смуглых щеках Стояновой проступил румянец.
— Посчитайте. Потери, примерно, три процента.
— Я вам верю, — поспешно согласилась Катя. — Просто вырвалось…
— У нас дождь. Будьте готовы перейти на ручное управление. Бжоды сырое зерно в автоматическом режиме не берут. Прогрейте все сушилки.
— Ясно, но… — Катя замялась, не решаясь высказать беспокоящую ее мысль, но сознавая, что и промолчать она не вправе…
