— Вот этот — такая прелесть! С удовольствием бы надела сегодня на праздник. Я не участвую в смотре гарема, но так хочется посмотреть со стороны за всей этой красотой.
Хииса недовольно поджала губы. Ей дали конкретное указание нарядить девушку как можно ярче, чтобы она привлекла к себе внимание шаха.
— Нет, этот я тебе не отдам, вот ярко-алый тебе больше подойдёт.
Тот костюм, о котором она завела речь, был сшит из абсолютно прозрачной ткани, через которую можно было разглядеть даже неровности кожи. Лена в душе скривилась. Одно дело танцевать в подобном наряде перед прародителем змеиной династии, который к ней поползновений никаких не имел, И совсем другое целенаправленно себя демонстрировать перед мужской частью шахской семьи. Хотя, в шествии наложниц и фавориток она не участвует, но вдруг кто-нибудь надумает присматривать за ней лично.
В ухе неприятно щёлкнуло, и в голову ворвался бодрый голосок, от которого девушка непроизвольно поморщилась:
— У тебя с головой точно не всё в порядке. Познакомимся позже, а сейчас внимательно слушай и запоминай. Если они так хотят, чтобы ты стала яркой, не отказывайся. В данный момент, тебе это только на руку. Чтобы спрятать твои глаза и волосы, нужно подобрать сочетание самых жутких цветов, которые заведомо тебе не пойдут. Бери ярко-малиновую тунику, расшитую красными и оранжевыми цветами, оранжевые штанишки и покрывало цвета незрелых оливок, зато с кучей золота. Лицо вообще от этой какофонии будет невозможно разглядеть. Да и цвет волос безнадёжно потеряется. Что встала истуканом, хватай, что я тебе сказала!
— Ой, а я нашла себе одеяние поярче! Вот это! — Лена сноровисто метнулась к куче рубашек, по локоть закапываясь в яркие тряпки и изображая на лице восхищение, перемешанное с жадностью.
Хииса довольно улыбнулась. Наконец, эта бесцветная девчонка позавидовала на сочные цвета и дорогие ткани. Теперь всё будет в порядке! Приказ выполнен, можно получать заслуженное вознаграждение, а потом с гордостью его продемонстрировать, как будто полученный за ночь любви с повелителем Турана.
В дверь комнаты аккуратно просочился один из младших зиранов с увесистым ларцом в руках. Поставив его на небольшой столик, он откинул крышку. В глазах Верли зарябило от бесчисленного множества камней и золота. Украшения лежали грудой, сверкая разноцветными огоньками. Девушка откровенно растерялась.
— М-да, с отсутствием вкуса у тебя полный бардак, — голосок продолжал назойливо зудеть, — Бери самое большое ожерелье, да потяжелее, чтобы оно остаток твоей груди совсем приплюснуло, Потом, обязательно, обруч на голову. Да не этот, бестолковая! Тот, что с бахромой по лбу и височными подвесками. Тогда можно отговориться, почему серьги не взяла. Браслеты покрупнее, и чтобы камни тоже не мелкие сверкали.
