Лена очнулась от навязчивого резкого запаха. Голова гудела, висок ломило.
— Очнулась, девочка, — с удовлетворением заметила полная статная дама, — Ну, тогда давай поднимайся, раздевайся — купаться пора
Девушка схватилась за щёку. Глаз оплыл, набухшее веко отказывалось подниматься,но память не подвела. В ней услужливо расположились последние события перед тем, как отключиться. Значит, её всё-таки привезли в гарем. Надеяться на то, что смотритель планеты вмешается и спасёт её очередной раз, не стоит. Это не относится к его работе. И так она столько времени провела в его доме, даже ничем не заплатив за постой. Придётся рассчитывать только на себя. Гарем, так гарем. Она уже играла роль восточной красавицы и не однажды. Нужно вспомнить то, что читала по актёрскому мастерству, и выкручиваться самостоятельно. Так, в гаремах не приветствуется самоволие и неподчинение правилам. Значит, нужно выяснить правила и подумать, как можно их обойти. А пока послушание — это первая помощь, чтобы не заработать себе лишних неприятностей.
— Да, сиятельная госпожа, — пролепетала Лена и попыталась подняться. Голова закружилась, и её сильно качнуло в сторону.
Лекарка нахмурилась. Здесь не просто удар, чтобы отключить сознание. Мозги этот идиот ей, что ли, стряхнул? Две подбежавшие банщицы взяли девушку под руки и бережно повели мыться.
Уложив Верли на широкую мраморную скамью, застеленную тканью, женщины облили её водой и начали растирать круглыми мягкими мочалками. Пена с мочалок поднималась душистая, пахло незнакомыми цветами. Неожиданно девушка поймала себя на мысли, что сознание начинает плавать, а мысли успокаиваются, становясь очень ленивыми. Искоса взглянув на тех, кто её мыл и обнаружив на их лицах маски, закрывающие нос и рот, Лена сообразила, что банщицы не только моют, но и при помощи каких-то запахов стараются успокоить её. Заставив себя сосредоточиться, девушка начала думать о том, что может ожидать её дальше. Мытье с чужой помощью уже указывало на то, что ей уготовано явно не место служанки. Скорее наложницы, а это её абсолютно не устраивало. Стать постельной принадлежностью оборотня, прельщало мало. Отказ мог привести к смерти, вполне реальный исход. Мысли путались, и поймать за хвост ускользающие собственные думы оказалось тяжеловато. Значит, остаётся одно — игра, игра на грани фола, ценой которого может стать всё что угодно. От полной свободы до смерти. Строить фантазии, как она становится любимой фавориткой, а потом повелительницей Турана, это было чересчур. Только в сказках бывают такие чудеса, а в жизни, да ещё в незнакомом мире маловероятно, причём эта вероятность с потрясающей скоростью стремится к нулю.
