Она перебила:
— Ты действительно был в России?
— О, да. Я провел там около года. Ты не забыла, как мы любили говорить о поездке туда?
— Нет, я не забыла.
Он издал странный полусмешок и откинулся на спинку стула.
— Разве это не забавно? Я и правда совершил все те путешествия, которые мы планировали. Да, я побывал во всех этих местах, о которых мы толковали, и оставался в них достаточно долго для того, чтобы, как ты говорила, «проникнуться их духом». К тому же я провел три последних года моей жизни в путешествиях. Испания, Корсика, Сибирь, Россия, Египет. Осталось посетить только Китай, и я собираюсь туда поехать, как только кончиться война.
Пока он говорил так вдохновенно, стуча концом сигареты о пепельницу, она почувствовала, как странный зверь, который дремал так долго в ее груди, потянулся, зевнул, насторожил уши и внезапно вскочил на ноги и устремил свой жаждущий, голодный взгляд на эти далекие страны. Но все, что она смогла сказать, было: «Как я завидую тебе».
Он принял такой ответ. — Это было, — он сказал, — просто великолепно, особенно Россия. Россия оправдала все наши ожидания и более того. Я даже провел несколько дней в лодке на реке Волге. Ты помнишь ту песню лодочника, которую ты любила играть?
— Да, — песня начала играть в ее голове, пока она говорила.
— Ты еще играешь?
— Нет, у меня нет пианино.
Он очень удивился этому. — Но что стало с твоим красивым пианино?
Она состроила гримасу. — Продано. Уже давно.
— Но тебе же так нравилась музыка, — он недоумевал.
— У меня сейчас нет времени на это, — сказала она.
Он оставил расспросы. — Эта жизнь на реке, — он продолжил рассказ, — это что‑то особенное. После дня или двух такой жизни невозможно представить, что можно жить иначе. И не обязательно знать язык — жизнь в лодке создает близкую связь между тобой и людьми, которые более чем необходимы. Ты ешь с ними, проводишь день с ними, и по вечерам это бесконечное пение.
Она вздрогнула, слыша, как пенся лодочника зазвучала громко и трагично, и видя мысленно лодку, плывующую по темнеющей реке с грустными деревьями по обеим ее сторонам…. — Да, мне бы это понравилось, — сказала она, поглаживая свою муфту.
— Тебе бы понравилось жизнь в России, — он нежно сказал. — Она такая непосредственная, такая испульсивная, свободная от каких‑либо вопросов. И крестьяне такие дружелюбные. Они так человечны…да, это правильное слово. Даже человек, который правит повозкой, — даже он принимает участие в происходящем. Я помню один вечер, было двое моих друзей и жена одного из них, мы поехали на пикник на Черное море. Мы взяли ужин и шампанское и ели и пили на траве. И когда мы ели, подошел извозчик. «Возьмите маринованный огурец», — сказал он. Он хотел поделиться с нами. Это казалось таким логичным, таким….ты понимаешь, что я имею в виду?
