ЗИ: Больные не заинтересованы в афишировании своей болезни, им есть что терять, хотя они и так много теряют в работе, в положении в обществе, в отношениях в семье. Все свои романы и распущенную жизнь они предпочитают соединить со славой, чем признаться в том, что такой образ жизни может быть следствием болезни. Я убежден, что некоторые ищут сексологической поддержки, а добраться до сексологов им не так просто. В такой ситуации очень важен хороший специалист по зависимостям. Лечение проходит так же, как лечение алкоголика или наркомана. Необходимо воздержание. Это обязательное условие. Те, кто приступает к лечению в клинике, подписывают заявление с обязательством сексуального воздержания. В случае алкоголиков воздержание должно растянуться на всю жизнь, у сексоголиков та же картина. В заявлении говорится, что больше никакого секса ни с кем: ни с женой, ни с партнером. И так до конца жизни. Роль сексолога важна еще и потому, что необходимо просвещение в том, что касается механизмов контроля над собственной сексуальной напряженностью, разрядки этой напряженности, роли мастурбации в жизни человека.
ЯЛВ: Наука разрядки сексуального напряжения — это интересно.
ЗИ: Речь идет об освоении способности разряжаться не через секс, а через другие формы общения. Женщина, попавшая в зависимость от секса, видит в нем форму власти над мужчинами. У нее может сложиться впечатление, что она диктует условия мужчинам, но на самом деле ее чувство собственного достоинства подорвано в том отношении, что она готова на всё ради сексуального акта, и мужчины этим пользуются, пренебрегая ею. Интересная дискуссия на эту тему началась после выхода фильма Ларса фон Триера «Нимфоманка».
ЯЛВ: Вот именно, а что ты думаешь об этом фильме?
ЗИ: Я считаю, что это был фильм не о сексе, а о несчастной женщине, фильм об одиночестве, он показывает громаду человеческого одиночества. Фильм просто подавляет.
ЯЛВ: Фильм просто перегружен сексом.
ЗИ: Я там практически не заметил секса, и вот почему: я проникся ситуацией этой женщины, безбрежной громадой страдания и одиночества, отчуждения, тем, что ей приходится предпринимать рискованные шаги, которые угрожают ее жизни… Был секс, но я его почти не видел. Может, только последняя или одна из предпоследних сцен, когда она вступает в сексуальные отношения с мужчиной, к которому у нее когда-то были чувства и с которым секс был для нее важным. И вот что ужасно: она понимает, что он ничего не чувствует. Занимается сексом механически, ничего не чувствуя. Печально.
