То, что произошло в кабинете, его не расстроило, а, наоборот, собрало всего и мобилизовало. Гость нарисовал ему такие перспективы, что самым главным было теперь надежно замаскироваться. Наилучший способ — еще старательнее держать марку настоящего советского работника. Слободинскому не терпелось дождаться той минуты, когда к нему придет утренний посетитель и принесет деньги. Он уже мысленно представлял себе, на кого в Лучанске можно опереться.
Он вспомнил о письме Моршанского, записках Орлова, о женщине, которую спрятал у него Кусков. Это было равносильно тому, если бы на него вылили ушат холодной воды. Слободинский вскочил с дивана и забегал по кабинету. Ведь об этом он не рассказал шефу! Когда тот стал спрашивать о прочности его положения, увлеченный названной суммой денег, он ничего не сказал о своих затруднениях. Появилась трусливая мыслишка — вечером, при новой встрече, исправить ошибку… Но Слободинский понимал, что это откровение может обойтись ему дорого… Все может рухнуть, и шеф расправится с ним. Нет! Нужно самому во время разобраться.
После беседы с Орловым Лена чувствовала себя совсем по-другому… Ей приятно было сознавать, что она не ошиблась. Полковник интересовался Бочкиным. В чем заключался этот интерес, Лена не знала, но понимала, что он немаловажный.
Орлов попросил Лену сходить к Бочкину и выяснить, что на самом деле происходит в его доме. Она охотно согласилась. Орлов предупредил девушку, что ее посещение должно быть неожиданным для старика. Но в тот вечер, когда она отправилась на Овинную улицу, ничего не получилось. Бочкин открыл ей калитку и с печальной миной объявил, что у него проездом остановилась на день старшая сестра, очень богомольная старуха, и он просто не знает, как объяснить ей появление в доме девушки. Лена извинилась и пообещала зайти в другой раз.
И вот Лена снова шла к Бочкину. Она задумалась и, недалеко от его дома услышав свое имя, вздрогнула. Это Бочкин, приветливо улыбаясь, спешил к ней навстречу.
— Елена Петровна! Куда это вы?
Дождавшись, когда он подошел, она тихо ответила:
— К вам, Евлампий Гаврилович.
Бочкин не знал, что делать. Вести ее в дом он не мог и в этот раз. Он болезненно сморщил лицо и слезливо произнес:
— Удивительно мне не везет, Елена Петровна! Сегодня у меня генеральная уборка, две соседки-старушки наводят чистоту… Ради вас затеял…
— Очень жаль, — досадуя, сказала Лена. Она поняла, что у Бочкина есть причины не пускать ее в дом.
