– Сте-е-епа, вставай… Вставай… – теперь потрясла мужа за руку.
Степан с неохотой открыл глаза и тут же закрыл, оберегая их от яркого света.
– Вставай, Степа, – настойчиво повторила Ираида. – Там Полина пришла… Мама.
– А который час? – поинтересовался муж, зевая и потягиваясь.
Ираида Семеновна не ответила и попыталась отвести взгляд. Она не знала, что говорить, как говорить, и потому медлила. От Степана не ускользнула растерянность жены, и он уточнил:
– А зачем мать-то так рано приходила?
– Она там внизу… Внизу сидит…
Звягин тревожно посмотрел на жену, и в душе поселилось нехорошее предчувствие:
– А что случилось, Ирка?
– Беда у нас, Степа. Отец твой…
– По-нят-но, – протянул Звягин и сел в постели. Он ненавидел наступившее утро. Боялся встречи с матерью. Боялся смотреть жене в глаза, дабы не увидеть в них лихорадочного отблеска беды. Боялся, что заплачет, а потому, нарочно огрубив и без того хриплый со сна голос, бросил Ираиде:
– Штаны подай!
Та беспрекословно, с излишней даже готовностью, протянула их мужу. Степан секунду подержал их в руках, словно примериваясь. Потом привычным жестом натянул штанины сразу на обе ноги и ловко, заученным движением встал.
– Сте-епа… – сделала шаг вперед Ираида, но коснуться мужа не решилась.
– Э-э-эх… – вздохнул Степан, стряхнул с себя что-то невидимое и, старательно обойдя жену, направился вниз. Ираида тенью скользнула следом.
На шум шагов Полина Михайловна не отреагировала: как ее невестка оставила, так она и сидела, уставившись в одну точку. Разве только немного раскачивалась из стороны в сторону, да губы ее при этом беззвучно шевелились. Со стороны могло показаться, что Ираидина свекровь разговаривает сама с собой.
«Господи, – подумала Ираида Семеновна, – как бы умом не тронулась. Ведь горе-то какое!»
– Мама, – осторожно позвал Степан.
Полина Михайловна повернулась на голос. Не закричала. Просто поджала губу, чтобы та предательски не дрожала.
Если бы мать заголосила, бросилась бы к сыну или, на худой конец, просто на пол, Степан знал бы, что делать. Но она молчала.
Ираида подтолкнула мужа к матери, тот с испугом оглянулся на жену, но шаг был сделан, и через секунду Степан уже сидел на соседнем стуле, выложив большие руки на стол.
– Надо идти туда, – проговорила Ираида Семеновна. – Нехорошо как-то… Один в доме. Не по-людски.
Полина Михайловна часто-часто закивала головой. Поднялась, с тоской глядя на сына, неловко переступая с ноги на ногу.
– Давайте, мама. И ты, Степа, тоже вставай. Я сейчас детей подниму и следом.
