– Люди сказали.
– Понятно, – хмыкала внучка и сочувствовала отцу. – А папа что говорит?
– Как всегда! – снова заводилась Кира Павловна.
– А точнее! – Голос Веры становился строже.
– Говорит: «Ни одной женщины в дом не могу привести, чтоб не напугалась».
– А ты?
– А я говорю: «И нечего этим шалавам у меня в доме делать!»
– А он? – механически задавала вопросы старшая внучка.
– А он – дверью хлоп, и дело с концом!
– Дай трубку отцу, – требовала внучка, и довольная Кира Павловна победоносно кричала из своей комнаты запершемуся в зале Евгению Николаевичу:
– Женя! Иди! Вера тебя зовет.
Имя Вера в семье старших Вильских считалось волшебным. При его звуке одинаково менялось выражение лица как Киры Павловны, так и Евгения Николаевича. Верой клялись, Верой грозили, Веру призывали в свидетели и стыдили здесь тоже Верой.
Если звонила Вера, Евгений Николаевич подходил к телефону безоговорочно, даже если и не хотел в данный момент ни с кем общаться.
– На проводах, – сумрачно приветствовал он дочь и уходил с трубкой в свою берлогу. – Чего она опять набаламутила?
– Пап, – миролюбиво просила отца Вера, – ну потерпи еще немного. Ей ведь уже девяносто. Пусть она доживает со своей «Хельгой» в обнимку.
– Пусть, – тут же соглашался Евгений Николаевич. – Я что, против?
– Знаю, что не против, – безоговорочно верила отцовским словам Вера. – Но мне ее тоже жалко.
– Ты ее, Вера Евгеньевна, не жалей! – Голос отца становился суровым. – И поменьше ее слушай. Та еще сказочница. Поди, всему двору растрезвонила, как я у нее «Хельгу» отнимаю.
– Ну что ты говоришь?! Что ты говоришь?! – начинала волноваться Вера. – Она уж сколько лет во двор не спускается.
– А зачем ей спускаться? – резонно замечал Вильский. – У нее телефон есть. Чуть что – звонить начинает. Тебе вот, например.
– Папа! – раздражалась на том конце Вера. – Ну а мне что прикажешь делать? Трубку не брать? Вы там вдвоем с этой чертовой «Хельгой» разобраться, что ли, не можете?!
– Не мякни! – успокаивал дочь Евгений Николаевич. – Все в порядке у нас.
– Ну где же «в порядке»? – теперь не могла успокоиться Вера.
– Я сказал – в порядке, – завершал разговор Вильский и вешал трубку, а Вера еще долго сидела на диване и думала, что бы ей предпринять, чтобы эти два дорогих для нее человека помирились. А пока она думала, наступал вечер, и потребность звонить отпадала сама собой, потому что не до того. Требовали ее внимания и муж, и ребенок. С ними бы успеть разобраться!
