Понадобилось два дня, чтобы оправиться от странной лихорадки, которая вынудила меня лежать плашмя, с жутким видом и с еще худшим состоянием духа, на самом пустынном в мире побережье. За всё это время мне не встретилось ни души, никого, чтобы позаботиться обо мне, ни единого рыбака или пастушки. Когда меня одолевала жажда, как бесплотный дух я ковыляла к колодцу, и возвращалась к морю, как только начинала дрожать от холода. Вот так, бродя от солнца к тени, от холода к теплу, я наконец-то пришла в себя, хотя и была ужасно слаба — то ли от болезни, то ли от голода.
Когда я снова стала хозяйкой своего тела и разума, я решила, что нужно срочно раздобыть пищу, чтобы восстановить силы, необходимые для поисков ближайшего поселения. Пока я находилась в этом месте, я не увидела ничего съедобного, но для поднятия духа сказала себе: что-то наверняка должно найтись, и стала искать фрукты или что-либо подобное, и не обнаружив ничего во время длительных поисков, пришла к мысли соорудить удочку для ловли рыбы, какие я видела в Толедо.
Я вошла в воду, чтобы посмотреть, не плавает ли поблизости какая-нибудь палка или деревяшка, и обнаружила, что в море полно рыбы. Рот наполнился слюной, и я в отчаянии попыталась поймать что-нибудь руками, но это мне не удалось — я была слишком слаба, чтобы тягаться с этими созданиями. Я не заметила ни веток, ни досок, которые могли бы мне пригодиться. По контрасту с водами реки Тахо или Гвадалквивира, в этом море совершенно не было мусора и всяческих отходов — весьма прискорбная для меня потеря.
Я двинулась вдоль берега и немного погодя к своей радости нашла скалы, где в мелких щелях, наполненных водой, застряла рыба. Или прибой и прилив оставили их для меня в таком легкодоступном месте. Но как же их приготовить? Как развести огонь? Как доставить в мой маленький редут поблизости от стола-шлюпки? Понадобится определенное время, чтобы решить эти проблемы, а я была голодна, так голодна, что посмотрела на рыбу, схватила одну руками и без особых раздумий отрезала ей голову кинжалом, выпотрошила и съела. Она произвела магический эффект. Каждая съеденная рыбина возвращала мне силы, и когда я поглотила шесть или семь, то воспрянула духом, а после тринадцати или четырнадцати была сыта и довольна.
— Хватит, Каталина! — осадила я себя, вымыв окровавленные руки в воде и намочив шляпу, чтобы не напекло голову. Я чувствовала себя так хорошо, что, несмотря на дрожь в ногах, добежала до своего суденышка, как сорвавшийся с привязи скакун.
