Помимо того что Елизавета всегда должна была носить «маску юности», на портретах также нужно было изображать идеализированное лицо, свидетельствующее о ее неувядающей власти. Николас Хиллиард, который стал ведущим портретистом Елизаветы, быстро понял: от художников требовалась не столько точность в изображении королевы, сколько идеальный образ нежных и молодых черт. Хиллиард начал рисовать миниатюры Елизаветы в 1572 г., но преображение королевского образа началось с двух полноразмерных портретов маслом, так называемых «Пеликана» и «Феникса».
Лицо Елизаветы на обоих портретах кажется гладким и невозмутимым, как маска; за исключением узкой, тонкой руки, в которой она сжимает перчатку на уровне живота, ее фигура скована тяжелым парадным платьем, обильно украшенным вышивкой.[824] В то время, когда Елизавета, перешагнувшая сорокалетний рубеж, вышла из детородного возраста, внимание привлекается не к ее физическому телу, не к ней как физическому лицу, но к королеве как лицу юридическому. С помощью определенных символических предметов Елизавете придают вид воплощенного целомудрия. Драгоценные камни, из которых состоят ее ожерелья, олицетворяют набожность, безбрачие, самоотречение и вечную юность; феникс – символ возрождения и торжества бессмертия над смертью, образ особенно яркий после папского отлучения от церкви и заговора Ридольфи.
Хотя Хиллиард прославился благодаря миниатюрам и полноразмерным портретам Елизаветы, скорее всего, он творил «по следам» итальянца Фредерико Дзуккеро, который приехал в Англию по просьбе Елизаветы в 1576 г. Именно его портрет был принят в качестве официально освященного образа. На портрете кисти Дзуккеро, так называемом «Дарнли», лицо Елизаветы искусственное, как у манекена, и она изображена в простом платье из белой и голубой парчи с тонкими кружевными рукавами и жемчужным ожерельем на шее; переплетаясь, ожерелье образует овал на ее правой груди. В правой руке королева держит разноцветный веер из страусовых перьев, прижимая его к себе, а в левой – наполовину спрятанную шкатулку. На столе слева от нее стоят скипетр и корона, подчеркивающие ее статус королевы и отождествление ее с лицом юридическим. Размещение ожерелья и веера на левой груди и внизу живота привлекают внимание к привлекательной фигуре королевы, хотя в то же время жемчуг символизирует ее целомудрие и торжество над желаниями плоти и сексуальным аппетитом. Таким образом, королева предстает на портрете в двух ипостасях: естественном, физическом воплощении, в теле женщины, и в виде юридического лица, как королева, – вторая ипостась представлена королевскими регалиями, расположенными рядом с ней.
