Черт-те что, или Праздник первого зуба | страница 33



— Вот так зуб! Вот так зараза! — сказала довольная мамаша и по-матерински счастливо ткнула Бамбуля кулаком в бок.

Бамбуль покосился на папу Бабадура и заулыбался. В норе стало светло, даже каждую трещинку в потолке видно. Бамбуль улыбался без малейшего стеснения. И папа, сроду не терпевший ни смешков, ни улыбок, позволил ему улыбаться, не отвесив ни оплеухи, ни затрещины.

Зато вмешался Бавван. Он сказал с кислой миной:

— Так, быстро рот закрыл! Ещё он улыбаться будет, пупок крысиный! Смотреть тошно.

— Чу-чу-чу! — сказала мамаша и так посмотрела на Баввана, что тот сперва проглотил язык и закашлялся, а прокашлявшись, прижал уши к голове и затрясся от страха.

У Бамбуля от счастья выкатилось шаром пузо, улыбка жгла ему губы, и у меня нет сил описать сполна его радость: боюсь, ручка так раздуется, что я её и в руке не удержу. Поэтому скажу только, что он сиял, как раскочегаренный огнедыр.

Дрожа и воя от обиды и отвращения, Бавван поплёлся прочь. Другие зрители остались, но отвернулись, потому что эта жуткая улыбка ослепляла их. Они не могли понять, почему Бажаба, известная как мать правильная и властная, не пресечёт этого безобразия недрогнувшей рукой. А она только похлопала Бамбуля по плечу и приложила палец к губам. Он тут же спрятал улыбку.

Но радость так и распирала его изнутри, так щекотала, как будто у него под кожей ползали полсотни стоножек. Если закрыть рот, то взорвёшься, испугался Бамбуль и решил хотя бы вопрос задать.

— А куда мы его денем? — спросил он. — Надо склеп для него рыть, да?

— Нет, наша нора — не место для такого чуда, — сказал папа и покосился на маму Бажабу.

Она подняла зуб над головой и крикнула, обращаясь ко всей подземной нечисти:

— Ему место в музее!

— В музее! Конечно в музее! — подхватили стоявшие рядом.

Это был незабываемый момент, миг торжества и триумфа. Не каждый день вещи из подземного мира отправляются в Музей Человека — к мячу, вилке, граблям и лопате. Теперь там выставят зуб Бамбуля — такой громадный, что сейчас уже всем с трудом верилось, что он помещался во рту у малыша. Бамбуль чувствовал, как громко и быстро колотится сердце. Его зуб в витрине нечистой славы. Ничего себе!

Бавван почернел от ревности и зависти, сбежал к себе в нору и теперь бесновался там. Бамбуль слышал, как он с грохотом лупит стену и со скрежетом грызёт камни.

А у Бамбуля распалились красные щёки и сладко щемило в груди. Он улыбался, показывая всем здоровенную кровянистую дырку в нижнем ряду.