– Перестаньте! – крикнула Настя Балашова, бесстрашно разнимая мальчишек, а когда правопорядок был восстановлен, строго обратилась к Максиму: – Ты что, с ума сошел? Как будто не знаешь, кто он такой.
– А кто я? Ну скажи, – вскипел Серега.
– Сам знаешь, – бросила Настя и, подхватив Максима под руку, пошла прочь.
Увидев, что противники удаляются, Илья вылез из кустов и нос к носу столкнулся с Серегой.
– Ты чего там делал? – спросил тот, в упор глядя на Илью.
– Проездной обронил, – брякнул Илья первое, что пришло в голову.
Серега несколько мгновений молча изучал Илью.
– Нуты и трусло, – процедил он, развернулся и зашагал прочь.
Илья терял единственного союзника. Почти не надеясь на примирение, он потрусил за Серегой.
– Я не трус. Я просто драться не умею, – извиняющимся тоном проговорил он.
– Ты и не обязан, – отмахнулся Сергей, даже не повернувшись в его сторону.
– Пусть будет по-твоему: я трус. Но тебе легко говорить. Ты вон какой сильный, а меня одним ударом, как гвоздь, в землю вобьют, – в сердцах сказал Илья.
Серега искоса глянул на спутника. Назвать того атлетом мог только дистрофик в последней степени истощения.
– Ладно, не бери в голову, – смягчился Серега. – Обидно просто. Я к ним по-хорошему, а они совсем оборзели. Дурдом какой-то!
Илья с облегчением понял, что прощен. Он так обрадовался, что ему захотелось незамедлительно отблагодарить Серегу за великодушие. Увидев на другой стороне улицы палатку «Мороженое», он спросил:
– Хочешь эскимо?
– У меня бабок нет.
– У меня есть, – успокоил его Илья.
– Не, я за чужой счет не катаюсь, – отказался Серега.
«Вот тебе и на! А я его за рэкетира принял», – подумал Илья, испытав легкий укор совести. Проникаясь все большей симпатией к новому приятелю, он предложил:
– Давай сегодня я тебя угощаю, а в другой раз ты меня. Идет?
Серега решил, что это справедливо. Они направились через дорогу к киоску. Перемирие было полностью восстановлено.
– Интересно, с чего они решили, что меня из школы исключили? Кто им про меня такую чушь наболтал? – не мог успокоиться Серега.
– А тебя разве не исключили? – удивился Илья.
– Да ты что! У меня ж ни одной тройки. Там меня вообще отпускать не хотели, – сказал Серега, не покривив душой. Среди ребят он пользовался авторитетом, и учителя его любили, поэтому ему было не понятно, почему здесь все настроены так враждебно.
– Мы квартиру поменяли. Я вообще не понимаю, кто про меня такую фишку пустил? Ну узнаю…
Илья вдруг остановился как громом пораженный. В его голове внезапно что-то прояснилось. Посетившая его мысль была столь нелепа и чудовищна, что он заколебался, стоит ли делиться своим открытием с Серегой. Его сомнения не остались незамеченными.
