Первой такой руководящей инстанцией является начальник отдела (сектора), отвечающий за организацию деятельности в разведываемой стране (группе стран), который и докладывает итоговые документы либо заместителю начальника разведки, либо ему самому. Вот и получается, что число лиц, причастных к конкретной разведывательной операции, конечным итогом определенного этапа которой является доложенный в инстанции документ, не превышает десяти человек. Поэтому, когда мы пользуемся выражением типа «разведка доложила», мы должны отдавать себе отчет, что речь идет не о всем ее аппарате, а об относительно небольшой группе ее сотрудников.
Разумеется, когда начальник разведывательной службы докладывает или направляет руководству страны обобщенные документы по важным военным, военно-политическим, политическим и другим проблемам, число участников, задействованных в перечисленных мероприятиях, заметно возрастает, как возрастает и степень противоречивости содержащихся в таких материалах сведений.
Это вполне объяснимая ситуация, обусловленная множеством субъективных и объективных факторов, в обиходе выраженная поговоркой «сколько людей, столько мнений». В нашем случае мнения людей — это «мнения» добывающих сотрудников и аналитических служб разведки, основанные на той части информации, которая им стала доступна в ходе выполнения служебных обязанностей.
В этой связи второй пример демонстрирует, насколько высока степень ответственности любого должностного лица, имеющего отношение к подготовке столь важной информации.
Всем исследователям истории советских спецслужб известен доклад начальника советской военной разведки генерал-лейтенанта Голикова «Высказывания (оргмероприятия) и варианты боевых действий германской армии против СССР» от 20 марта 1941 года. Нам не известно, в какой степени сам Голиков приложил руку к составлению этого доклада, но автором, скорее всего, он не является.
Напомним вкратце содержание этого важного документа, который до сих пор еще неоднозначно оценивается исследователями. Мы тоже возьмем на себя смелость прокомментировать некоторые положения доклада, имея целью не критический анализ всего столь важного для понимания мотивации действий Сталина накануне войны документа, с точки зрения объективности содержащихся в нем сведений, а всего лишь попытку с формальной точки зрения оценить его структуру и методику составления. Этот небольшой пример также даст нам возможность еще раз обратить внимание на необходимость критического осмысления документов советской разведки, введенных в научный оборот в последнее двадцатилетие.
