– Мавр! – с аффектацией произнесла примадонна, когда дверь за ним закрылась, и вновь принялась за роман.
Теперь, у Ивы, она словно вновь пережила весь ужас разговора с супругом и даже, разволновавшись, достала крошечный, расшитый узором «ришелье», платочек.
– Мисс Ива, ради всего святого, скажите – что в этой записке? Я могу надеяться?
– Да, мадам. Шумерские духи открыли мне смысл этого послания. Вас призывают хранить терпение, ибо ваше избавление уже близко.
– Там прямо так и написано? – придирчиво, несмотря на расстройство, спросила Мелисанда.
– Именно так. «Наберитесь терпения, избавление уже близко».
– О-о-о-о… – немного разочарованно протянула певица, досадуя на лапидарность тайного послания, – а там ничего не написано о… чувствах? – на всякий случай поинтересовалась она.
– Здесь – ничего, – отрезала Ива, – но я могу вам сказать. Ваш друг – человек чести. Он не станет играть чувствами.
– Я могу забрать эту записку? – спросила Мелисанда, попутно пытаясь расшифровать для себя это заявление ведуньи.
– Конечно. И берегите её, как зеницу ока.
Мелисанда вышла из дома прорицательницы в прекрасном настроении, вполголоса напевая финальную арию из «Набукко», села в ожидавшую её коляску и тут же постаралась укрыться под глубоким козырьком, так, чтобы её не видели.
* * *
Гай Флитгейл с выцветшими на солнце волосами и тёмным от загара лицом долго тряс руку инспектора, громко и многословно радуясь встрече. Суон сдержанно, но всё же не без воодушевления бубнил ответные заверения в своём полном восторге. Ива наблюдала за этой сценой с нескрываемым удовольствием. Глаза её лучились радостным лукавством. Она позволила мужчинам обменяться горячими приветствиями и даже поговорить о раскопках и новостях. Суон обнаружил прекрасную осведомлённость в делах археологии и особенно – в вопросах бумажной волокиты, задержавших Флитгейла в Турции почти на месяц.
Когда джентльмены удовлетворили первое любопытство, Ива напомнила об обеде – Алоиз предупредительно помаячил в дверях, сообщая о том, что стол накрыт. Суон уверенно взял курс на маленькую столовую.
– Инспектор Суон стал в последнее время частым гостем в этом доме, – мило заметила Ива, приглашая Флитгейла.
Гай встревожено кинул взгляд на Суона, затем на Иву: в его глазах читалась смесь недоверия, обиды и робкой ревности.
– Ах, дорогой Гай, вы совершенно не в курсе здешних новостей, – утешительно проговорила Ива, беря его под руку. – Я имела неосторожность вновь побывать у графа Бёрлингтона.
