– А ещё я расстался с девушкой.
Я открывала упаковку с солёным арахисом и почувствовала, как моё сердце ёкнуло. Но, конечно, он не в моём вкусе.
– Мне жаль, – сказала я. – Ты долго с ней встречался?
– Давай не будем об этом, – попросил он. – Кстати, ты знала, что для того, чтобы сжечь калории, содержащиеся в одном пакетике арахиса, нужно пробежать целый марафон?
– Неужели? – сказала я, скептически приподняв одну бровь.
– Ой, извини, ляпнул глупость.
– Не переживай. Зато мы теперь в расчёте. Раз ты можешь пробежать марафон, тогда вот… доешь мой арахис.
По рядам начала ходить стюардесса с напитками. Чарли попросил меня взять бутылочку красного вина, даже если я не буду его пить.
– Извини, Чарли, но я никогда не отказываюсь от халявной выпивки.
– А чем ты занимаешься в жизни? – спросил он, когда мы вскрыли свои бутылочки и налили вино в стаканы.
В этот момент мы вошли в зону турбулентности. Самолёт хорошенько тряхнуло, и Чарли пролил вино на рубашку.
– О, нет! – ахнула я. – Дорогая была рубашка, да?
Он усмехнулся.
– Нет. Вино жалко!
Прошло четыре часа с начала полёта, и после турбулентности мы с Чарли почти не разговаривали. Я нажала кнопку на подлокотнике и откинула спинку сидения. Как только я это сделала, сидящий сзади пассажир пнул моё кресло. Я поёжилась, и снова почувствовала сильный толчок сзади.
– Всё в порядке? – спросил Чарли.
– Да, спасибо.
Я глубоко вздохнула, зная, что он продолжал смотреть на меня.
– Ай! Женщина сзади… она меня пинает, – прошептала я.
Чарли немедленно обернулся назад.
– Извините, но вы только что толкнули сидение моей подруги.
– А она спросила у меня, может ли она откинуть спинку своего сидения? – последовал резкий ответ.
– Любопытно, – нахмурился Чарли. – Возможно, я не прав, но не кажется ли вам, что воспитанный человек не будет толкать кресло, а вежливо попросит сидящего впереди поднять спинку?
– Не надо, – сказала я, потянув Чарли на рукав. – Я подниму спинку.
– У моей подруги сломан позвоночник. Ей больно, когда вы её пинаете.
– Почему же она не сказала об этом?
– Потому, – ответил он, подражая её тону, – что она не ожидала, что её три раза толкнут. Один раз, возможно, случайность. Два раза – неосторожность. А три раза – это уже хамство.
Я с трудом сдерживала смех.
– Что? – спросил Чарли, обернувшись ко мне.
– Ничего, – ответила я, улыбаясь.
– Если меня разозлить, во мне просыпается директор частной школы для мальчиков, – предупредил он. – Так что берегись. Если будешь плохо себя вести, я отведу тебя в свою комнату и достану розги.
