— Ты кто? — осторожно поинтересовался я, не спеша раздавить в горсти маленького нахалёныша.
Эльфёнок попытался встать на ноги неумело взмахнул радужными крылышками и снова плюхнулся на пятую точку. Опять тряхнув золотистыми кудрями до пят, за которыми показались кончики заострённых ушей, эльфик стал ощупывать и с интересом осматривать себя. И тут я понял…
— Великая Бездна!.. — прошептал я почти в ужасе.
Я. Князь Тьмы. Владыка Мрака. Мастер Смерти. Только что создал (может, призвал?!) цветочного эльфа из чистейшего Света. С бодуна, не иначе… Снова поглядев на это потешное и наглое создание, я понял, что убить его сейчас рука не поднимется. Если сделать над собой усилие… сжать пальцы… останется только комочек плоти и лужица крови… Но я не хочу.
— Я — Льер, — закончив с осмотром себя заявил эльфёнок. И уточнил: — Это моё имя! А ты кто?
— Зовут меня… — я на мгновенье запнулся: — Тиен.
— Ух ты! — создание умильно улыбнулось и уморительно захлопало крохотными ладошками. — А я знаю, ты мой папа! Я так чувствую! Папа Тиен!
Создал!!! О, все тёмные боги разом и скопом, как вы такое допустили?! И всё-таки, против воли, я улыбнулся.
— Папа, я голодный! Я никогда в жизни не ел! Я есть хочу!
Тут я не выдержал. Надеюсь, садовник не слышал моего дикого ржача, а то ещё кондрашка хватит, где я буду нового искать?! Лет пятьсот уже так не хохотал! Ну почему я оставил его жить?! Более того, покорно пошёл добывать для златокудрого непосредственного и наглого создания нектар. Виной всему болезнь под названием «перепил». Вот пройдёт похмелье и уничтожу эту занозу, звенящую кучей вопросов серебристом колокольчиком тонкого голоска в моих несчастных ушах.
Но я не убил его. Ни через день, ни через неделю, а через месяц я уже не мыслил своей жизни без Льера.
Не обязан я ни перед кем отчитываться, даже перед самим собой! Не должен объяснять свои поступки и действия!!! Никому ничего не должен! И пусть всё это быдло не смеет роптать за моей спиной, а будет счастливо служить своему Князю!!!
Пусть поначалу (да и, чтобы самого себя не обманывать, сейчас иногда), меня терзали сомнения в рациональности моего поступка, да и откровенные страхи… от того, что со мной происходило, но стоило лишь эльфику появиться в поле зрения, как всю злость и сомнения развеивало без следа.
Как наскучили ужас, ненависть, раболепие, лицемерие и смерть вечно окружавшие меня! Как же давно я не испытывал ничего, кроме глухого раздражения, злости, и мрачного удовлетворения от чужой смерти и унижения! Если поначалу меня просто забавляла его непосредственность, бесцеремонность и наглость, а так же абсолютное бесстрашие, то теперь… Льер, мой светлый ласковый огонёк, заставлял меня улыбаться и забывать обо всём. Я не могу отказаться от того тепла и радости, отзвуки которых появлялись в моём давно умершем сердце, когда рядом был эльфёнок.
