С другой стороны, Департамент полиции, обеспокоенный слабым состоянием политического розыска на фоне растущего революционного движения, не будучи в состоянии изменить устарелый порядок, стремился всё-таки внести кое-какие коррективы в дело. В первую очередь надо было поставить на прочную ногу и улучшить политический розыск, хотя бы в наиболее крупных провинциальных центрах, где уже стали образовываться областные центры таких наиболее крупных революционных организаций, как Партия социалистов-революционеров и как Российская социал-демократическая рабочая партия.
В 1902–1903 годах Департамент полиции провёл «Положение об охранных отделениях» и учредил таковые в наиболее крупных городах империи. Насколько я помню, такие отделения были первоначально установлены в Риге, Вильно, Одессе, Киеве, Харькове, Ростове-на-Дону, Екатеринославе, Тифлисе, Баку, Саратове, Томске и Иркутске. Впоследствии было прибавлено ещё несколько отделений и в других крупных городах. Суть дела заключалась в том, что эти города в розыскном отношении были изъяты из ведения соответствующих начальников губернских жандармских управлений и переданы для ведения в них политического розыска вновь созданным охранным отделениям, во главе которых были поставлены молодые офицеры Отдельного корпуса жандармов, уже известные Департаменту полиции как способные и энергичные люди.
На первых порах не обошлось, конечно, без влияний, протекций и т. п. Наряду с действительно удачно подобранными для должности начальников охранных отделений попали и люди с явно карьеристскими наклонностями, не проявившие способностей на новом поприще. Однако в числе первых начальников охранных отделений оказались такие действительно выдающиеся деятели розыска, как ротмистр Спиридович (позже начальник дворцовой охраны и ялтинский градоначальник), ротмистр Герасимов (впоследствии начальник Петербургского охранного отделения), ротмистр Климович (позже начальник Охранного отделения в Москве, затем московский градоначальник, директор Департамента полиции и, наконец, сенатор). Весьма способным розыскным деятелем оказался первый начальник Саратовского охранного отделения, ротмистр Михаил Павлович Бобров, впоследствии, в 1907 году, убитый революционерами в Самаре уже в должности начальника Самарского губернского жандармского управления.
Что же осталось на долю, при новом порядке вещей, тому из начальников губернских жандармских управлений, у которого был изъят из ведения губернский город? У него остался политический розыск по всей губернии, за исключением главного центра, губернского города. Однако совершенно ясно, что революционное движение шло из центров к периферии, а не наоборот, а потому, если начальник нового охранного отделения оказывался в курсе революционных дел (а в большинстве случаев он оказывался таковым в большей или меньшей степени), то он знал, если не в подробностях, то в главных чертах, течение революционных дел и в уездах своей губернии. А начальники губернских жандармских управлений из-за общей неприспособленности жандармского аппарата к новым и более сложным условиям жизни в государстве не имели сведений даже в пределах своих уездов.
