Механический ангел - в прошлом человек, точнее девушка, а еще точнее невинная девушка. Когда она попала на службу к Механикам, ее жизнь круто изменилась. Все мирские заботы остались в прошлом. Настоящее для новы - это война. Именно для войны на несформированном еще человеческом теле Механики выращивали огромные крылья, пронизывали кожу проводами усилителей, заставляющих мускулы крепнуть и расти.
Наверное, в своей людской жизни эта нова была прехорошенькой. Теперь же ее тело представляло собой гору мышц, которые раздувались под стальным нагрудником, поножами и наручами. Особенно сильно выделялись грудные мышцы держащие крылья и широкий загривок. Под кожей поблескивали тоненькие проводки - усилители. В некоторых местах они прорвали кожу, и сверкающий металл распустил по стенам церкви солнечных зайчиков.
Нова посидела на подоконнике с минуту, метнула в нас быстрый мутный взгляд и, рванув крыльями воздух, улетела прочь. Ветер от ее могучих крыльев ударил по нам с Адькой, и мы повалились с окна наружу, в воду, как перезревшие яблоки с ветки...
Полные впечатлений от увиденного, вылезли на берег и легли на солнце, надеясь поскорее высохнуть и отправиться домой.
- Ух, и какая же она здоровенная! - поделился восторгами Адька, - и где они только таких девок берут, Механики эти. Вон, у нас девки-то не хилые, но чтоб такими быть.... Даже у тетки Пятерни дочь Иванка, ух и здоровущая, а все равно с этой новой не сравнится.
- Их специально такими делают. Это у Механиков магия такая, или, как там они говорят, наука, технология, - зевнув, ответил я.
- Жуткая какая-то наука, - покачал головой Адька.
Мы еще какое-то время беседовали, но потом нас сморило, и мы уснули прямо на песке.
Я очнулся, когда стало темнеть. Запад окрасился красным маревом, отовсюду потянулись темные тени. Я чуть приоткрыл глаза. Мой взгляд упал на хрупкую девичью фигурку, склонившеюся над водой в паре десятков шагов от нас. Спросонья я чуть не принял незнакомку за русалку, но вскоре понял, что это просто кто-то из местных девчонок полощет белье.
- Вот Милка глупая! Притащилась одна среди темноты со своим бельем - дома ей не сидится, - пробурчал проснувшийся Адька. - Говоришь этим бабам, говоришь: не ходите на реку под закат, а они не слушают.
- Да не одна она, - заступился я за селянку, - вон с ней кто-то пришел, - я указал пальцем на тропу, ведущую от жилищ к реке.
Со стороны ивовых кустов к девчонке двигалась одинокая фигура. Здоровенный мужик, крадучись, подходил все ближе. В его руке я разглядел дубину, а в глазах недобрые красные огни. Тут меня как громом ударило:
