Остатки пищи с лица я удалил рукой и языком — не решился испачкать дорогой аксессуар. Вернув платок девушке, я снова отступил, но она меня настигла.
— Теперь, когда ты утолил жажду крови и не хочешь кусаться, тебя можно потрогать? — Лиза игриво пошевелила пальцами. — Ну хоть чуть-чуть?
— Не смею отказать в просьбе. Но тебе лучше этого не делать.
— Почему? Ты считаешь меня противной?
— Виноват, если обидел тебя ненароком. Вампиры не любят человеческих прикосновений. Защитный рефлекс перетряхивает все наши нервные клетки, если до нас дотрагиваются люди. Мы — враги по закону природы.
— Хочешь сказать, ты меня боишься? Ну ты даешь!
— Непосредственно я, князь Подкорытин — Тарановский, как свободная личность, тебя не боюсь, но мое подсознание чувствует угрозу.
— Постарайся справиться с рефлексами и не покусать меня. О, кей? — с легкой опаской Лиза погладила мою ладонь.
Мои пальцы напряглись. Когти выскользнули, но я втянул их мощным усилием воли.
— Ты становишься теплее, — сделала открытие девушка, удерживая мою руку.
— Меня согревает еда.
— Не будь таким дерганым, Тиша! — вскрикнула Лиза после неудачной попытки прикоснуться к моей щеке. — Успокойся. Я тебе не враг. Можешь прочесть мои мысли и получить тому доказательство.
— Вампиры читают запахи, а не мысли, — я шевельнул кончиком носа, — и по ним угадывают настроение.
— Тогда понюхай меня, — девушка замерла в ожидании. — Что скажешь?
— У тебя невыносимо вонючие духи. Они похуже лука и чеснока отбивают чутье. Вдобавок, ты куришь.
— На мне трое духов, — с широким жестом похвасталась Лиза. Перед моим носом пронеслись часы из розового золота с мелкими сапфирами, и я привычно отшатнулся. — За левым ушком «Paola Blanka», за правым — «Ksavier Mounsin», а на груди «Shantall De La Tonаiсe». И насчет курева ты прав. Вредную привычку подцепила еще в школе.
— Любой вампир задохнется от представленных ароматов. За ними не разобрать настроения.
— У меня прекрасное настроение благодаря тебе, Тиша.
— Мне было приятно тебе помочь. Да и вознаградила ты меня достойно. Объелся, как на губернаторском балу. Но, слышу, бегут к нам самураи. Крушат железные двери. Стало быть, пора мне отправляться домой. Препоручаю тебя им. Стой здесь. Я выскользну через проходную. Всего доброго, хозяюшка.
Деликатно отстранив Лизу от двери, я вышел в коридор, желтые стены которого были оклеены плакатами с изображением бекона и колбасы, нарезанных тонкими ломтиками и украшенных сочной зеленью.
