от набежавшей взрывной волны.
Настроившись на волну воспоминаний, хочется сказать о том, что бывают минуты, когда надо посоветоваться или исповедаться перед близким человеком, другом. Иногда такая мысленная связь позволяет найти правильное решение в трудной ситуации.
Забыться, отстраниться хотя бы на какое-то время от грохота, крови и боли войны помогали стихи. Я писал их чуть ли не ежедневно. Для друзей, родных, наконец, для себя.
И песню тоже не удержался и написал. Очень просили товарищи, вместе с которыми я работал:
О чем взгрустнулось, товарищ мой?
Наверно, вспомнил ты дом родной.
Прохладный вечер в степном краю,
друзей заветных, любовь свою.
О чем взгрустнулось, товарищ мой?
Наш путь тревожный и боевой.
Где будем вместе — неважно где,
назло разлуке, назло беде.
О чем взгрустнулось, товарищ мой?
Ведь завтра снова в ущелье бой.
Пройди сквозь пули, осколки, дым
и, если можно, приди живым.
Мерцают звезды чужой страны,
в ней нет покоя и тишины.
Гордиться можем своей судьбой,
о чем взгрустнулось, товарищ мой?
Уныл и удручающ пейзаж Афганистана. Коричневато-серые горы лишены растительности. Овцы слизывают росу с камней — безводье. Мелкая, как мука, пыль въедается в ботинки, форму. Изнурительная жара днем переходит резко в сковывающий ночной холод. Ярчайшая голубизна неба с привычными трассерами отстрелянных с самолетов ракет и то же небо после захода солнца, чернее чернил фирмы «Паркер» с рассыпанными по небу звездами, наверно, сразу всеми, какие есть во Вселенной. Контрасты.
Несколько раз налетал «афганец», и тогда казалось, что наступает конец света. Говорить и дышать в такие моменты невозможно. Приехав домой, в закутках чемодана я обнаружил желтую наждачную пыль — «афганец».
Ветер затеял бешеный танец:
желтой стеною песчаный буранец —
дует «афганец».
Средневековый вихрь-самозванец,
отполированы скалы под глянец —
свищет «афганец».
В памяти свежих морозов багрянец,
неподражаемо русский румянец —
стонет «афганец».
Вновь налетает бездомный скиталец,
не уступает восточный упрямец —
наглеет «афганец».
Афганская природа не способна успокоить, утешить, она не так поэтична, как, например, наша уральская. Афганский пейзаж — пейзаж войны, на нем пласты горя и страданий. Не оттого ли в моих стихах на этот раз так мало лирики и изящности.
Ночью ветер выл и дул,
грозный и чужой.
Мокрый снег накрыл
Кабул белой паранджой.
Утром стаял снег в момент —
лужи, грязь: кисель.
