– Не много.
– И все они считались твоими женами?
– Нет.
– А у тебя была какая-нибудь постоянная женщина?
– Была.
– А дети у тебя были? – Поль вспомнил разговор с капитаном на палубе, когда он признался, что был мужем королевской дочери, и его сын – будущий король острова. Об этом знали четыре человека. Капитан говорил с этими людьми, и они договорились никому этого не рассказывать. Капитан – друг. Значит, для Поля нужно, чтобы об этом больше никто не знал. Поль верил капитану. А Мари курила и продолжала спрашивать:
– Эта постоянная женщина считалась твоей женой? – И после паузы спросила: – Так у тебя с ней были дети? – Поль молчал. Он просто терпеливо ждал, когда Мари перестанет спрашивать. Она бросила окурок в стакан и сказала:
– Я понимаю. У тебя серьезные проблемы. Ты покинул общество, в котором провел двенадцать лет. – Она припала к нему своими маленькими мягкими грудями, подула на синяк. – Бедный Поль, – и она поцеловала его в губы. Одной рукой обнимая Мари, он другой рукой потянулся к новому конвертику, который лажел на полу у кровати. Но Мари сказала:
– Не надо презерватива.
– А что такое опасные дни? – спросил Поль.
– Дни в середине цикла, когда больше шансов забеременеть. Эти дни у меня прошли. – Мари стала водить пальцем по его лицу, избегая касаться синяка. Поль спросил:
– А почему женщины так боятся забеременеть?
– Я понимаю тебя, – сказала Мари. – На Маркизах дети не составляют проблемы. Они растут сами по себе. Одежды не нужно. Теплого жилья не нужно. Еды сколько угодно. У нас еда, жилье, одежда, даже чистая вода – всё проблемы. Рожденный ребенок – проблема для семьи, особенно бедной. Для незамужней девушки рожденный ребенок – очень сложная проблема. Отсюда сложные законы морали.
– Сложная мораль, – согласился Поль. – А почему Антуан меня ударил? Я же с ним дружил.
– А на Хатуту мужчины дерутся из-за женщин?
– Я не помню такого. – Тут Поль вспомнил Тибу-Това и добавил: – Хотя некоторые могли бы. А вот я читал Дюма, там дрались из-за женщин. А теперь в этом цивилизованном мире дерутся из-за женщин?
– Еще как, – улыбнулась Мари. – И даже убивают. И когда судят за такое убийство, ревность считается смягчающим обстоятельством.
– Вот как? – живо заинтересовался Поль, вспомнив о Томасе Диллоне. – И, если убийство по ревности, судьи могут оправдать?
– Полностью не оправдают, но могут ограничиться тремя годами тюрьмы. Тебя это заинтересовало? – Поль решил обратить это в шутку:
