— Например, вполне может оказаться, что мы с вами являемся прямыми потомками рода Радзивиллов, так сказать, утерянным коленом. Тоже в известном смысле семейная тайна.
— Вы это серьезно? — удивилась Аля.
— Вполне, — отвечал он, останавливаясь перед ней со скрещенными на груди руками. — Мне пока не хватает кое-каких доказательств, но в целом картина уже ясна.
— И где взять эти доказательства?
— В архивах Ватикана! В этом мне помогает как раз тот самый человек, от которого я только что получил мэйл. Уже на этой неделе он будет в Несвиже и сможет передать мне кое-какие документы. Кстати, он пишет книгу о Радзивиллах, точнее, о епископе Краковском Юрии Радзивилле. Мы с ним регулярно обмениваемся мнениями.
Алька хотела что-то спросить, но в этот момент с улицы донесся мелодичный перезвон колокольчика, который она видела над калиткой.
— Кого это там принесло в такое время? — удивился хозяин дома.
Пока Григория не было, Аля подошла к столу и заглянула в монитор. Письмо от поляка все еще было открыто, но так как оно было написано по-польски, она не поняла ни слова. Единственное, что смогла прочитать, было имя отправителя — Ежи Бронивецкий.
— Здравствуйте, — услышала она за спиной чей-то глухой неприятный голос.
Гость оказался высоким плечистым человеком в заношенном пыльном костюме. В руке он держал коричневый кожаный портфель, ручка которого была обмотана синей изоляционной лентой. Незнакомец в нерешительности остановился на пороге комнаты.
— Поговорить надо, — сказал он, мотнув головой в сторону двери.
— Надолго? — спросил Григорий.
— Минут на десять…
— Говори здесь.
Незнакомец обиженно хмыкнул, после чего откашлявшись в кулак, сказал, что чужие уши ему не нужны.
— Алевтина — моя родственница и вовсе не чужая, — обиделся Григорий. — У меня от нее секретов нет.
— Поздно уже, я пойду, — засобиралась Аля. — А вы тут без меня поговорите.
— Нет, подождите, — опередил ее Григорий. — Не уходите, ведь мы еще не договорили. — Он сердито глянул на незваного гостя. — Чего тебе, Франц? Говори или уходи. Видишь, я занят. Человек из Минска приехал, сто лет не виделись, а ты тут со своими секретами…
— Хорошо, — сдался гость и полез в портфель.
Алька снова присела.
— Вот посмотри, что тут написано, — сказал Франц, доставая из портфеля кусок плоского камня с ладонь величиной.
Где-то на другой стороне улицы завыла собака. Лампочка в настольной лампе мигнула и погасла.
— Ах, черт… — ругнулся Григорий. — Только же новую вкрутил…
