— Тетушка, вы, как всегда, правы. Это нам с вами достаточно книг и задушевной беседы, в то время как другим непременно подавай балы.
— Нам с вами? Ах, милый племянник, меня-то вам не провести. Я же знаю, что единственные удовольствия, которые волнуют вашу юную кровь — это вино, лошади, карты и женщины. Ведь так?
— Было бы странно, сторонись я всего этого, — усмехнулся князь, мысленно отдавая должное уму и проницательности Теофилии Моравской.
— Прикажете подавать? — спросил неслышно появившийся из-за шторы лакей.
— Не желаете разделить со мной трапезу? — обратился Доминик к своей гостье.
— Нет, нет, — поспешила с ответом она. — Я никогда не ем перед дорогой. Разве что бокал рейнского…
Лакей удалился с поклоном.
— Какие новости в столицах? — спросила Теофилия, обводя взглядом комнату. Последний раз она была здесь больше года назад, когда молодой князь устраивал прием по случаю принятия во владение Несвижа.
— Все то же, — махнул рукой князь, подавив зевок. — Меня все больше интересуют успехи французского оружия, а не светские сплетни.
— И каковы они, эти успехи?
— Они блистательны. Вот взять хотя бы недавние события под Кольбергом. Досталось шведам. Маршал Брюн задал им, заставив поплавать в Штральзунде. Правда, как говорят, от успехов потерял голову и подписал с Густавом IV Адольфом конвенцию о капитуляции войск от имени «французской армии», запамятовав упомянуть Его Императорское и Королевское величество.
— Теперь все только и говорят о Наполеоне, — молвила Теофилия. — Некоторые на него большие надежды возлагают.
— Ах, тетушка, вот посмотрите, не пройдет и полгода, как Россия и Франция договорятся между собой, а там, даст бог, можно будет говорить о возрождении великой Речи Поспо литой.
— Вы полагаете, Россия этому не будет мешать?
— Будет, еще как будет, но ведь с Императором Наполеоном лучше договариваться, чем воевать! — пылко воскликнул молодой князь.
— Бог с ним, — наконец улыбнулась Теофилия, — поговорим лучше о наших делах. Вы, верно, слышали о том, что дочь моя в скором времени выходит замуж за графа Стажинского?
Доминик, только что потянувшийся к паштету из гусиной печени, так и застыл, на мгновение потеряв самообладание.
— Но тетушка, ведь она еще так юна.
Их взгляды встретились.
— Все уже решено, mon cher. На днях вы получите приглашение. Надеюсь, Доминик, видеть вас почетным гостем на этой церемонии.
— Конечно, конечно… Я обязательно почту своим присутствием это знаменательное событие.
