Он переместился из кухни в гостиную. Жена встала и ушла, захватив новый беспроводной телефон. Она могла бродить так по всему дому и болтать.
Он сел на диван. Рэнди опустился рядом. Включив новый телевизор, он стал переключать каналы без звука. Нигде ничего не было. Потом появилось изображение. Он сидел и смотрел на бубнящего диктора.
— А ну-ка, сделай громче. — Рэнди выхватил у него пульт и прибавил громкости.
Зеленые черточки на экране поползли вверх. Послышался голос диктора, уверенно вещающий о чем-то важном.
Рэнди смотрел телевизор и улыбался. Затем, сунув в рот сигарету, сказал:
— Слыхал, как они теперь запели? — и глянул на него с гордостью. Выпустил дым через плотно сжатые губы.
Диктор говорил о том, что ему было уже известно. Они снова и снова повторяли одно и то же. Это не новость. Он встал и выключил телевизор. Снова поглядев на него, Рэнди спросил:
— Небось сам себе надоел?
— До смерти.
Он выглянул в окно. В единственное окно. Рут. В окно с видом на узкую улицу и ряд домов на другой стороне. Он окинул взглядом гостиную. Розовые пластиковые цветы, свисающие из пластикового горшка в углу. Фотография его, жены и детей под стеклом на деревянных часах. Сто лет прошло. Она забрала фотографию из старого дома. Вот так. Единственная вещь оттуда. Телевизор. Новый и большой. Кто-то из группы поддержки подарил. Магазин какой-то пожертвовал. И другие вещи. Новый телефон. Пакеты с продуктами. Поговаривали о машине. Для поездок.
Люди радовались тому, что он на свободе. Им нравилось, что закон допустил несправедливость. Вот что им больше всего нравилось. Госпожа Брофи из Ассоциации помощи невинно осужденным. Она о нем пеклась. Чтобы его выпустили. Она навещала его в тюрьме. Разговаривала с ним. Всегда с идеями. Что надо сделать. Ввести новые правила, новые порядки, изменить систему. Невинно осужденные всегда нуждались в помощи, а госпожа Брофи никогда не сдавалась. Она и на телевидении выступала. Тоже давала интервью. Сразу было видно, что она знает, чего хочет. Она была возмущена тем, что происходят такие вещи. Вроде того, что случилось с ним.
— Пойдем выпьем пива, — предложил Рэнди, высоко поднимая брови.
Он поглядел на него сверху вниз. Из Рэнди валил дым, плывущий кольцами, которые затем таяли в воздухе.
— Почему бы и нет, — утвердительно ответил он. Рэнди пожал плечами и с притворной серьезностью поинтересовался:
— У тебя, может, дела? — и хрипло заржал.
«От десяти вечера до шести утра», — вспомнилось ему. Но он отмахнулся от этой мысли.
