Шли медленно. Волокуши с ранеными приходилось тащить очень осторожно, особенно на кручах, с больших уклонов спускались зигзагами. Идущие в пристяжке лыжники, топтали снежную целину.
Быстро стемнело, но вскоре небо прояснилось. Из-за редких облачков вывалилась луна и повисла холодным светильником над заснеженной тундрой. Весь небосвод окрасился в синеватый цвет, а по нему от самой верхушки над головой и до края горизонта, прерываемого изрезанными зубьями силуэтов сопок, рассыпались бесчисленные звезды. Снег искрился миллиардами мерцающих светлячков, вспышками крохотных искорок. Будь другое время — любовался бы и любовался этой красотой.
От места обстрела самолетами ушли порядочно, вражеской погони бояться перестали.
Первая группа раненых, с которой шел политрук Барминский, добралась до промежуточной базы под утро. Политрук связался с Мурманском, продиктовал телефонограмму, просил передать ее в отдел в Полярное. А еще примерно через час дозвонился по телефону до Полярного, отыскал Людена, поднял его с постели.
Люден, узнав о случившемся, ничего вразумительного не сказал. При разработке плана операции никакие варианты срочной эвакуации не были предусмотрены. Сообщение Барминского застало его врасплох.
— Раненые лежат на морозе. На наших трех оленьих упряжках мы всех не вывезем, да и путь займет не меньше двух суток, — объяснял Людену Барминский.
— Будем думать, как вам помочь, — повторил несколько раз Люден.
— Я отвечаю за людей, с которыми пошел в поход. Нам надо знать, на какую помощь рассчитывать, — горячился Барминский.
— Я вам ясно сказал: разберусь, сообщу, — продолжал свое Люден, — Не впадайте в истерику, не паникуйте!
— Вы, как всегда, жуете резину. Нам сейчас нужна не ваша осмотрительность, а конкретный ответ, — напирал Барминский.
— Тогда я вас спрашиваю: почему вы раньше своих людей пришли на Мотовку? Вам известен флотский закон: командир и комиссар первыми с корабля не сходят?
— Раньше, чем вам… Я подольше вас служу на флоте, — Барминский сгоряча кольнул Людена.
— Вот и держитесь флотского правила: оставайтесь с моряками, выводите их, а мы будем помогать!
К десяти часам утра на Зимнюю Мотовку пришла последняя группа с тяжелоранеными. Всех отогрели в землянке у бойцов поста ВНОС, сменили повязки.
Ночью на Мотовку прибыл младший лейтенант Синцов с группой лыжников отряда. Весь следующий день готовились к маршу до автомобильной дороги.
Поздно вечером восьмого января на пяти оленьих упряжках — две упряжки дал на время командир вносовского поста — вся группа тронулась с промежуточной базы к дороге на Мишуков.
