На мостике стояли Шабалин, рулевой и Веселков. Их окатывало водой, лишь плотные кожаные шлемы с широкими наплечниками укрывали голову, шею и плечи. Вода скатывалась по ледериновому пластырю над турелью на верхнюю палубу, а там ее подхватывало новой волной.
Все люки задраены, иллюминаторы укрыты броняшками, винты их затянуты натуго. Бились со штормовыми волнами чуть более получаса, вперед не двигались. Того и гляди если и не утопит, то растреплет катер основательно, да и горючего на обратный путь не хватит. Команду и разведчиков болтанка вымотала до изнеможения. Пришлось вернуться обратно в Пумманки.
На следующий день база приказала высадить обе группы.
Снова вышли в море, на этот раз двумя катерами, но разведчики поменялись местами: на катере Шабалина шла группа Зязина, а Веселков — на катере Моля. Догадкина и его товарищей пока оставили в базе.
Шторм не утих, ходили длинные волны, гребешки их завихрялись белой пеной и брызгами. Водой, как и вчера, заливало стоящих за козырьком на мостике. Регланы промокли насквозь. Сырость чувствовалась даже под кителями. У Веселкова наручные часы окатило водой, они остановились. Командир катера отдал ему свои карманные.
Сперва шли параллельно друг другу, резали волну одновременно. Вздыбленная вода била то в одну, то в другую скулу, трясла катера как в лихорадке. С катера Шабалина просемафорили Молю, чтобы тот отстал и шел в кильватере. Но и позади идти оказалось не легче, передний катер не гасил волну, ведомый все равно то зарывался носом, то окатывался водой от форштевня до кормы. Плавание оказалось ничуть не легче, чем вчера. Снова вернулись к причалам.
Двадцатого октября море успокоилось, волны улеглись, только «мертвая» зыбь еще раскачивала воду. Над морем и в небе повисла молочно-белесоватая мгла. Трижды выходили по курсу, крутились по часу — по полтора, ползали на ощупь, видимость хуже, чем ночью или в сумерках. По расчету, подходили близко к цели, но определить точное место не удавалось. К невидимому берегу приближаться не рискнули: катера могли сесть на камни или разбиться о скалы. Снова повернули назад на Рыбачий.
22 октября туман несколько рассеялся, горизонт просматривался дальше. Решили еще раз попытать удачу. Прошли восточный Варангер, позади остался Петсамовуоно.
О берег билась накатная волна, она взлетала на камни, на утесы, вырывалась вверх, откатывалась назад и снова в ярости билась о камни. Вздыбленное штормом море никак не могло успокоиться после многодневной болтанки. Подойти к берегу нельзя: катера разнесло бы в щепки, а шлюпку не спустишь. Норвежцы говорили командирам катеров, что в тех местах есть подводные скалы, они их обнаружили, когда сетями тут ловили рыбу.
