— Сами не доплывем, буксируйте, — отвечал Радышевцев.
Все приблизились к резиновой, ухватились за трос, опоясавший шлюпку через заушины. Волна раскачивала и их и шлюпку. Флоринский протянул Головину винтовку, тот ухватился за нее.
— Не дергайте, держитесь ровнее, а то и нам капут…
Пока пловцы барахтались возле шлюпки, волной откинуло и унесло весло. Яковлев греб одним, шлюпка крутилась на месте. Он вытащил его из уключины и стал попеременно грести то с одного, то с другого борта.
Наконец, добрались до катера. Плавающим в воде бросили спасательный конец. Первым ухватился Кашутин, его подвели к другому борту, там была меньше волна, и вытащили на палубу.
Потом поймал конец Радышевцев, стали поднимать на борт и его.
— Стой, нас опрокинете… — крикнули со шлюпки.
Подсумки Радышевцева зацепились за опоясывающий трос шлюпки, один борт ее поднялся, она накренилась, вот-вот перевернется. Алексей отпустил спасательный конец, нырнул, освободился от захватившей его веревки, снова вынырнул. Ему подали с катера отпорный крюк, он вцепился в него, как потом сам говорил, мертвой хваткой, оторвать можно было только с руками. Его вытянули на катер.
Выловили из воды Головина и Михеева. Потом подняли пассажиров резиновой шлюпки.
Катер врубил моторы на винты и дал полный ход.
Купальщиков на руках спустили в кубрик, сами они идти не могли, ноги и руки свело судорогами, у них не попадал зуб на зуб: вода-то всего четыре градуса. Раздели, растерли спиртом, натянули сухие тельняшки, робы, укутали одеялами.
— И вовнутрь спиртику дайте, кишки погреть, — попросил Кашутин, постукивая зубами.
Подали каждому по полстакана. Ребята прогрелись, уснули.
…Визгин докладывал командующему суточную сводку. Рассказал о походе группы к Титовке.
— Как чувствуют себя «нептуны», не заболели?
— Все нормально. Пошли на тренировки. Не чихают.
— Ты сегодняшнюю нашу газету читал?
— Так точно.
— Это твой майор Л. беседовал с корреспондентом о вашей недавней операции?
— Да, майор Люден.
— Почему не назвался своей фамилией?
— Я его спрашивал. Отвечает, из соображений конспирации.
— Если уж не хотел себя обнародовать, пусть бы корреспондент писал все от себя или от моряков, что ходили. А то загадки какие-то, газета не для того, чтобы так темнить. Я читал его доклад о той высадке. Он в поселок не спускался, сидел на сопке и наблюдал сверху, действиями фактически не управлял. А по статье в газете выходит, что он в бою участвовал.
— Говорит, что советовался в политуправлении…
