Прежде всего, я подобрал деньги, утрамбовал их в мешочек и спрятал во внутренний карман пиджака; затем задал несколько вопросов пустоте и молчанию, окружившим меня в глухом углу города. Кто был этот безрадостный и беспечальный свидетель своего счета с необ'яснимым? Укололся ли он о шип, пытаясь сорвать розу? Или это отчаявшийся дезертир? Кто знает, что иногда приводит человека в развалины с веревкой в кармане! Быть-может передо мной висел неудачный администратор, отступник, разочарованный, торговец, потерявший четыре вагона сахара, или изобретатель «перпетуум-мобиле», случайно взглянувший в зеркало на свое лицо, когда проверял механизм?! Или хищник, которого родственники усердно трясли за бороду, приговаривая:
— Вот тебе, коршун, награда за жизнь воровскую твою! — он не снес и уничтожил себя.
И это и все другое могло быть, но мне было уже нестерпимо сидеть здесь, и я, миновав всего лишь один квартал, увидел как раз то, что розыскивал, — уединенную чайную.
На подвальном этаже старого и мрачного дома желтела вывеска, часть тротуара была освещена снизу заплывшими сыростью окнами. Я спустился по крутым и узким ступеням, войдя в относительное тепло просторного помещения. Посреди комнаты жарко трещала кирпичная печь с железной трубой, уходящей под потолком в полутемные недра; свет шел от потускневших электрических ламп; они горели в сыром воздухе тускло и красновато. У печки дремала, зевая и почесывая подмышкой, простоволосая женщина в валенках, а буфетчик, сидя за стойкой, читал затрепанную книгу На кухне бросали дрова. Почти никого не было, лишь во втором помещении, где столы были без скатертей, сидело в углу человек пять плохо одетых людей дорожного вида; у ног их и под столом лежали мешки. Эти люди ели и разговаривали, держа лица в пару блюдечек с горячим цикорием.
Буфетчик был молодой парень нового типа, с солдатским худощавым лицом и толковым взглядом. Он посмотрел на меня, лизнул палец, переворачивая страницу, а другой рукой вырвал из зеленой книжки чайный талон и загремел в жестяном ящике с конфетами, сразу выкинув мне талон и конфету.
— Садитесь, подадут, — сказал он, вновь увлекаясь чтением.
Тем временем женщина, вздохнув и собрав за ухо волосы, пошла в кухню за кипятком.
— Что вы читаете? — спросил я буфетчика, так как увидел на странице слова: «принцессу мою светлоокую»..
— Хе-хе! — сказал он, — так себе, — театральная пьеса. «Принцесса Греза». Сочинение Ростанова. Хотите посмотреть?
