– Так-то так, но это все равно. Ты ловила… Значит, виновата. Я должен пожаловаться; во-первых, я связан присягой, а во-вторых, если бы я и хотел сделать вид, как будто бы не заметил тебя, то это уже невозможно. Посмотри на дорогу: видишь, там стоит Грибью. Он непременно разболтает, что я тебя простил.
– Да, я вижу его; ну и что же дальше? – с опаской спросила она.
– А дальше то, что я должен пожаловаться на тебя.
– Хорошо; а потом?
– Потом это дело пойдет в суд.
– В суд! Но я ведь ничего не поймала!
– Хорошо; но ты могла поймать.
– И что же суд со мной сделает?
– Он присудит тебе заплатить штраф, может быть довольно значительный.
– Но если я не могу заплатить?
– Тогда тебя, может быть, посадят в тюрьму.
– В тюрьму! За ловлю раков? При том, что мне ничего не удалось поймать, и к тому же я не знала, что здесь этого делать нельзя? Нет, это невозможно!..
– К несчастью, очень даже возможно, моя бедняжечка! Ты должна понять, что то, что я делаю, я обязан сделать, и, между нами говоря, – здесь он понизил голос, – это очень досадно, что я не успел предупредить тебя, а то бы непременно так и сделал. Но за мной пришли и заставили… Ничего, будем надеяться, что все устроится к лучшему; обратись к кому-нибудь, кто мог бы поговорить с господином Гюро и попросить за тебя.
– О, я точно знаю, что господин Гюро не оставит этого дела, – с горечью ответила девочка, – впрочем, если уж надо платить, то я заплачу. Или будь что будет. Я за собой никакой вины не чувствую!
– Не мучайся так уж из-за этого; авось все обойдется… Но ты должна понять, что я обязан исполнить свой долг… Мне самому было бы приятно, если бы это дело уладилось. Не поминай меня лихом, девочка, до свидания!..
С этими словами Мартен направился в деревню.
Мари задумчиво поднялась к развалинам со всеми своими снастями. Верный Волчок, как всегда, шел рядом с ней.
– Ах, мой бедный Волчок! – сказала она, наклоняясь, чтобы поцеловать его мохнатую голову. – Как много злых людей на свете! Но Бог добрый, он защитит нас…
Решив никому не говорить о своих неприятностях, она занялась другими делами.
Храбрая девочка привыкла смотреть беде прямо в глаза.
И так как Мари понимала, что подобные неприятности в будущем могут повториться и что мало кто осмелится поддержать ее против господина Гюро, она решила бросить свой прибыльный промысел, поначалу служивший ей большим подспорьем; теперь она уже легко могла заменить его каким-нибудь другим видом торговли.
