К чести английского адмиралитета, он дружно встал на защиту прав своих подчиненных. К примеру, когда лорд-казначей цинично заявил: "В интересах королевства вполне можно сэкономить на жалованье убитых в бою или находящихся в лазарете и из этих денег платить оставшимся!", хорошо известный нам Джон Хокинс твердо ответил: "По всем законам и по справедливости жалованье погибших принадлежит их вдовам и детям!"
Армада еще только миновала Оркнейские острова, как уже вовсю началась демобилизация флота. Матросы не могли вернуться домой без жалованья, а у королевы не было денег расплатиться с ними… Спустя какую-то неделю английские города заполнили оборванные, исхудавшие матросы, просившие милостыню.
— Мое сердце разрывается от печали при виде того, как бедствуют люди, столь храбро послужившие отечеству! Клянусь Иисусом, я отплачу своим морякам или же исчезну из этого мира! — говорил лорд-адмирал, но реально помочь мог мало в чем.
К чести Говарда, он раздал матросам из адмиралтейской казны все до последнего фартинга и даже заложил собственную серебряную посуду из собственного дома. Когда же и этого оказалось мало, то лорд-адмирал продал свое родовое имение.
То, что Дрейк печалился относительно участи своих матросов, у автора не вызывает сомнения. Человек он, как мы знаем, был не злой и даже сострадательный. Однако нигде в исторических источниках не указывается, что он поступил так, как его соратник и начальник Говард, или хотя бы пожертвовал в пользу страждущих и покалеченных хоть толику из своих несметных богатств. Как говорится, воевали вместе, а золото считать будем уже порознь.
В целом разгром испанской Армады еще больше поднял авторитет Дрейка. Особенно отмечали современники его роль в битве при Гравелине. Известны слова римского папы Сикста Пятого, который, обращаясь к своему окружению, сказал:
— Слышали, как Дрейк со своим флотом навязал бой Армаде? С каким мужеством! Думаете, он выказал хоть какой-то страх? Дрейк — великий моряк!
Глава пятнадцатая
ПОРТУГАЛЬСКАЯ АВАНТЮРА
Переведя дух после разгрома Армады, Дрейк снова начинает донимать королеву, на этот раз уже "континентальным проектом". В помощники себе он взял опытного армейского военачальника — ветерана войны в Нидерландах сэра Джона Норреса.
Уже в середине сентября 1588 года компаньоны передали королеве свой план захвата Лиссабона.
Разумеется, первым встал вопрос: а кто будет финансировать столь дорогостоящее и рискованное мероприятие?
