Странно успокоенная, почти растроганная, Дортея смотрела на мужа, пока он прихлебывал горячий чай и бутерброд за бутербродом целиком исчезал за частоколом его лошадиных зубов.
— Тебе необходимо немного отдохнуть перед дорогой, милый Йорген.
— Отдохнуть! Как ты можешь говорить об отдыхе! — проговорил он с полным ртом. — Когда я знаю, что дети ночью где-то на дороге… Или сидят на каком-нибудь постоялом дворе среди пьяных возчиков с нашим другом Даббелстееном. Хорошая компания эти возчики из Киндлиена, многие из них…
— Я понимаю, но… — Теперь, когда Дортея знала хотя бы, в какую сторону уехали сыновья, она уже не так страшилась за них. — Что толку ехать на ночь глядя? Они уже давно отдыхают где-то под крышей. Не станешь же ты стучаться во все постоялые дворы и усадьбы на тракте? Не лучше ли тебе поехать на рассвете и взять с собой человека? К тому времени, может, и ветер немного утихнет…
Теструп покачал головой:
— Время, время, Тея! Я не могу надолго покидать завод. Сегодня ночью в конторе остался Шарлах… Кроме того, ты слышала эту ужасную историю. Думаю, Даббелстеен хотел одного — добраться до Скродалена stante pede[7]. Он слишком горяч.
Нам с тобой неизвестно, какую роль он играл в этом деле, — вспомни, в прошлом году он дважды ездил туда к своей матери. Его дом — неподходящее место для двух отроков, им незачем все это видеть. Нет, милая Тея. А если они заночевали где-то по дороге, Даббелстеен утром отправится в путь раньше, чем черт успеет обуться, и расстояние между нами увеличится еще на несколько миль.
Дортея промолчала. Она пошла на кухню, велела собрать еды в дорогу и нашла в темном коридоре одежду для верховой езды. Когда она вернулась в спальню с охапкой одежды, Теструп стоял у секретера и проверял свои пистолеты.
— Ты возьмешь их с собой?
— Табор Сибиллы собирался идти на север долины, — не оглядываясь, ответил он. — К тому же ты знаешь, что зимой на путников было совершено несколько нападений. Если я и не встречу никаких бродяг…
Дортея замерла, чувствуя, что бледнеет. Если б ее Йорген не был так горяч!.. В прошлом году у него было столкновение с цыганами. Тогда они доставляли много неприятностей рабочим завода, и Теструп вместе с капитаном Колдом и несколькими молодыми рабочими, главным образом из немцев, заставил табор уйти подальше от завода. Крестьянам в соседних усадьбах это пришлось не по душе, они опасались мести цыган.
Теструп взял фляжку с коньяком и вытащил из вороха одежды серую крылатку.
