…Трудно было с жильем, очень трудно, потому и не хотелось говорить об этом с Вальцовым.
Простились они тепло, по-дружески.
— Линейки, надеюсь, одолеем? — подмигнул Вальцов, не отпуская руки Бориса.
— Если б только в них была закавыка, — позволил себе и Борис загадочное выражение.
Думал он в это время о себе, о Жене Пуховой, о Пашке…
1
Табельщица цеха Люба подошла перед концом смены к Борису и передала клочок бумаги с записанным на нем номером телефона.
— Просили позвонить.
Дроздов рассеянно сунул бумажку в карман спецовки. Не дождавшись ответного слова, с ласковой заинтересованностью Люба спросила:
— Это кто же… Виктор Семеныч?
Круглое личико Любы выражало откровенное любопытство. Борис ей понравился сразу, еще с их первой встречи, на Москве-реке. Недаром она сама вызвалась узнать на заводе о месте для Бориса. Но встреча их тогда не состоялась, у Любы заболела мать, и она не пришла в назначенное время, чем была очень огорчена: встретиться с Борисом она уже больше не надеялась. Какова же была ее радость, когда она увидела Бориса в цехе. Вряд ли Люба смогла бы четко определить для себя, чем он пришелся ей по душе. Вроде и красоты в нем особой нет, а тянуло к нему. Борис казался ей надежным человеком; похож на сыроватый лесной костер, который медленно и туго разгорается, но зато долго и ровно горит. К такому человеку хорошо прислониться…
Есть женщины, способные видеть мужчину не только таким, каков он сейчас, но и таким, каким он может стать.
Такой была и Люба.
— Так кто же Виктор Семенович?
Вопрос Любы не только напомнил о записке, но и том, кто ее написал. Борисом вдруг овладело озорство. Он напустил на себя таинственность: выпрямившись, вытащил листок бумаги, прочел написанное и вдруг встревоженно обратился к девушке:
— Люба, ты никому не трепанешь?
Люба, понимая, что идет игра, заговорщицки шепнула:
— Ну, что ты, Борис… Зачем же?
— От наркома машиностроения звонили… — И замолк, уткнувшись в чертежи.
На умненьком розовом личике девушки — понимание и проказливость.
— Даже там помнят о Дроздове.
— А как же иначе. Знай наших.
Люба смеется, Борис мысленно кается, что завел Этот дурацкий разговор о наркоме, — не так уж и простодушна девчонка.
— Ладно, Люба. До наркоматов нам с тобой топать да топать…
— И все-таки кто этот Виктор Семеныч? — спрашивает Люба уже озабоченно.
— Следователь уголовного розыска.
— Господи! Что у тебя с ним?
— Ровным счетом ничего.
— Ну, пожалуйста, Борька… Может, что-то случилось? Что-то надо сделать?
