От бури им уже не уйти. Берег далеко, к нему и за два часа не добраться, как бы быстро они ни гребли.
Вот в спину ударил ветер, пока еще прерывистый, он будто испытывал свою силу.
Борис крикнул:
— За весла! Быстрее!
Пашка замешкался, видно, еще ничего не понял.
— Брось котомку, или я ее выброшу за борт!
Обернувшись и увидав тучу, Пашка заметался. Стал котомку завязывать, потом бросил, схватился за весла.
На этот раз он греб умело, сильными рывками, ни одного лишнего движения.
Ветер окреп. По воде прошла рябь, потом заплясали волны. Вот ветер стал срывать их верхушки, пенить воду. Лодка переваливалась с волны на волну, управлять ею становилось все труднее.
И тут Борис вспомнил об одеяле. В несколько минут он поставил слежку-мачту, закрепил ее и стал натягивать одеяло. Ветер вырывал концы, мешал работе, но все-таки Борису удалось затянуть узлы и соорудить парус.
К счастью, ветер оказался попутным. Ход лодки заметно увеличился. Борис сел за кормовое весло.
Пашка греб не останавливаясь.
Стало быстро темнеть. Вот тяжелая туча настигла лодку. Ударили косые струи дождя. Холодные, колючие. Они тотчас ослепили обоих. Пашка закрыл глаза. Борис одной рукой заслонил лицо, а другой держал кормовое весло — перевернуться сейчас ничего не стоило.
От дождя стало еще темнее. Туча постепенно закрыла все небо. Дождь не ослабевал, нарастали и волны. Они круто вздымались над лодкой, грозя перевернуть ее. «Каравелла» стала быстро наполняться водой.
— Пашка! Бери ведро, вычерпывай воду.
Зыков послушно исполнял приказания. Но как ни сноровисто он работал, вода почти не убывала…
А ветер, найдя какую-то щелочку между мачтой и парусом, стал жутковато посвистывать. Началось с тихого посвиста, но этот свист нарастал, становился все пронзительней, выворачивая душу наизнанку. Он будто потешался над рыбаками.
Вспышка молнии, а вслед за ней грохот ослепили и оглушили обоих. И будто издали донесся странный вой.
«Что это? — удивился Борис. — Уж не Пашка ли?»
— Пашка! Черпай! Вода прибывает. Утонем.
— Не могу я.
— Тогда иди на корму. Я возьмусь за ведро.
— Я ничего не могу, — послышался слабый стон Зыкова. — Мутит меня.
— Бери ведро! Последний раз говорю, бери ведро!
В тоне Бориса было, видимо, нечто такое, что заставило Пашку схватиться за ведро. Вода в лодке стала заметно убывать. Минут через пятнадцать дно почти очистилось.
Дождь ослабевал, хотя на небе не было и намека на просвет, а ветер все набирал силу. Начала угрожающе скрипеть мачта.
