Жизнерадостная компания веселилась и дурачилась вовсю, а тем временем какой-то незнакомец, одиноко сидевший в сторонке за столиком, с интересом наблюдал за нею.
Уже недели две он являлся сюда каждый вечер: из всех завсегдатаев кафе он один выдерживал невообразимый шум, который поднимали богемцы. Даже их самые оглушительные выкрики не выводили его из равновесия, он просиживал в зале весь вечер, покуривал трубку, с удивительной регулярностью выпуская клубы дыма, пристально глядел в одну точку, точно сторожил какое-то сокровище, и выслушивал все, что говорилось за столиком богемы. С виду это был человек смирный и состоятельный, в кармане у него имелись часы, находившиеся в плену на золотой цепи. А однажды Марсель застал его у стойки как раз в тот момент, когда он разменивал луидор, чтобы расплатиться за ужин. С этого дня друзья-богемцы прозвали его капиталистом.
Вдруг Шонар, отличавшийся необычайно острым зрением, заметил, что бокалы у них пусты.
– Господа! – воскликнул Родольф. – А ведь сегодня сочельник, все мы христиане и по этому случаю должны заказать что-нибудь сверхъестественное.
– Коллин, вызови-ка официанта – добавил Родольф.
Философ яростно тряхнул звоночком.
– Что же нам заказать? – спросил Марсель. Коллин изогнулся в дугу и молвил, указывая на женщин:
– Выбрать вина предоставим дамам.
– Что до меня,– сказала Мюзетта, прищелкнув языком,– я не отказалась бы от шампанского.
– С ума сошла! – воскликнул Марсель.– Прежде всего – шампанское не вино.
– Ну и пусть! Люблю шампанское, оно стреляет.
– А я предпочитаю бальзам в корзиночке,– сказала Мими, не спуская с Родольфа влюбленного взгляда.
– Ты забываешься! – заметил Родольф.
– Нет, я только хочу забыться,– ответила Мими, на которую бальзам оказывал совершенно особое действие. Родольф был ошеломлен ее признанием.
– А мне хотелось бы «эликсира любви». Это полезно для желудка,– сказала Феми Красильщица и подпрыгнула на пружинах дивана.
Шонар прогнусавил нечто такое, от чего Феми вся затрепетала.
– Ну что ж! Хоть раз в жизни прокутим сто тысяч франков! – возгласил Марсель.
– Тем более что хозяин обвиняет нас в скаредности. Удивим же его не на шутку!
– Вот именно – закатим роскошное пиршество,– заявил Коллин.– Ведь мы должны беспрекословно подчиняться дамам. Любовь всегда самоотверженна, вино – спутник веселья, веселье – неразлучно с юностью, женщины – цветы, их надо поливать. Польем же! Официант! Официант!
Коллин неистово зазвонил в колокольчик.
