Вернемся к нашему инфантильному и пассивному мужчине, отдавшему бразды правления своей судьбой в чужие руки. Что побуждает его делать это? Надо сразу оговориться: дело здесь не только в психологии и не только в детстве. Необходимо еще учитывать влияние социокультурного, культурно-исторического контекста. Давайте вспомним относительно недавнюю историю Советского Союза. Роль мужчины, равно как и роль женщины, были подменены ролью строителя коммунизма. Личность подменила функция. Все то, что было так ценно и важно в мире, сотканном из мужчин и женщин, потеряло всякий смысл. Женщина превратилась в многостаночную машину, которая должна была работать, стоять в очередях, готовить еду, кормить, лечить, учить. Мужчина же как глава семьи был нейтрализован системой, ему подрезали крылья, его лишили возможности быть увлеченным, побеждать, конкурировать, куда-то стремиться, с чем-то бороться, ему осталось только отсиживать часы с восьми до пяти за смешную зарплату (ее еще называли «зряплатой»), а потом играть в домино в собутыльниками в парке. Если в семье такой женщины и такого мужчины рождалась девочка, то она старалась быть похожей на мать, то есть все мочь и все уметь. Если же рождался мальчик, то он видел сильную, волевую мать, которая «пашет» с утра до ночи, и слабого безвольного отца, часто еще и пьющего. Таким образом, в сознании мальчика не был сформирован образ настоящего мужчины, на которого бы ему хотелось быть похожим. Еще раз поясним, что мать становилась такой «сильной» не из-за желания быть наравне с мужчиной, у нее просто не было выхода, срабатывал материнский инстинкт и более гибкая, пластичная женская психофизиология, позволяющая ей не «ломаться» в ситуации испытаний, а «гнуться», выдерживая большой вес. Отец же «ломался», превращался в «нечто» именно потому, что главные мужские мотивации, такие как стремление к развитию, творчество, потребность в собственном деле, в котором он мог бы себя выразить, были полностью истреблены.
Это вовсе не значит, что во времена Советского Союза не было настоящих мужчин, но они часто платили за это большую цену – от потери карьеры и работы до лишения свободы в местах вполне отдаленных. Если учитывать этот социокультурный контекст, то становится более ясным вопрос, который современные русские женщины задают вот уже более двадцати лет: «Куда подевались настоящие мужчины?» Можно поставить этот вопрос шире – почему в нашей стране столько инфантильных эгоцентричных людей, и почему их количество не связано с уровнем образования и уровнем развития социума? Ответ, конечно, должен быть многозначным, но в нем будет обязательно присутствовать и психологический аспект.
