— Да, я слушаю.
— Геннадий Сергеевич, тот, кто у вас сейчас в кабинете, он — вовсе не я. Будьте начеку. Возможно, он опасен. Может быть, очень. Проверьте его, спросите про сейф, про Лизу, про червей. Будьте с ним предельно…
Договорить Степану не удалось. По-видимому, самозванец на другом конце провода вырвал трубку из рук Полежаева.
— Так, дебил, позови мне моего сына! Я должен убедиться, что Велька…
— Он чистит зубы. Тамара моет посуду А я одеваюсь. Через тридцать минут я буду в кабинете Полежаева. Стоит ли уточнять, что в твоих интересах…
— Ха! Жду. Ждем. Да ведь, Геннадий Сергеевич, мы ведь ждем? И не забудь надеть мои джинсы. Хотя, ой, загвоздочка, они уже на мне! Тогда знаешь что, захвати мой сотовый. А я тебя на него как раз и наберу. С него же наберу!
Трубка несколько секунд молчала. Видимо, шутливый тон давался самозванцу нелегко.
— А теперь слушай сюда.
На этот раз голос в трубке звенел заиндевевшим металлом, от которого у Степана мурашки пошли по коже.
Вообще-то мурашки «бегают», ну, или «выступают».
Так устрашающе спокойно он говорил, когда внутри все дрожало от бессильной ярости. Ему вдруг стало страшно знать о собеседнике на другом конце провода все.
А тот продолжал:
— И не говори, что не слышал. Я не знаю, кто ты и что тебе надо. Не пойму, почему Велимир спокойно чистит зубы. Почему Тамара моет посуду вместо того, чтобы навешать тебе скалкой. Почему Джойс до сих пор не отгрыз тебе яйца.
— Грубо.
— Может быть, они сидят сейчас перед тобой, привязанные к стулу? Давай сделаем так. Ты говоришь, что я — это ты? Хорошо. Мы с тобой по-мужски разберемся. Один на один. Как Степан со Степаном. Ты никуда не ходи только. Сиди там себе спокойно, жди. Попей кофе, Тома его классно заваривает. А я сейчас прыгаю в машину и еду домой. Ключи у меня есть.
— Нет, это ты послушай, дебилоид!
Степан взорвался. Он вскочил, опрокинув табурет. Джойс убежал, поджав хвост, а из спальни донесся голосок Велимира:
— Мама, я боюсь…
Тамара замерла, почерневший взгляд уткнулся куда-то в угол, как будто там сидело нечто ужасное, видимое только ей.
Где-то это все уже было. Звонок сам себе. Кажется, в Twin Peaks Дэвида Линча.
— Если это скрытая камера, — Степан сделал широкий жест, приветствуя скрытые на кухне камеры, — то предупреждаю: я все понял давно! А ты… — Степан посмотрел на телефон со стороны, отведя руку, как будто хотел разглядеть в дырочках динамика глаз таинственного самозванца, — вешай трубку и забудь этот номер. Ясно это тебе? Что за Дебиллэнд такой, с утра пораньше! Ты себя на мое место поставь, пародист хренов. Сидишь преспокойно дома, завтракаешь, а тут…
