— Никак, — ответил я решительно, хотя и вежливо. — Если вы знаете что-то о смерти своего племянника, ваш прямой долг сообщить об этом в полицию.
Мистер Хейхоу пожал плечами.
— Что ж поделаешь, — сказал он с сожалением. — Возможность я вам дал, этого отрицать вы не будете.
Я повернулся уходить, ожидая, что он позовет меня. Так оно и случилось.
— Молодой человек, молодой человек, — закричал он, когда я спустился на пару шагов по склону холма, — не торопитесь! Поговорим разумно. У меня есть определенная информация, которая имеет для вас ценность. Чего ради нам ссориться?
— Если бы вы знали что-то действительно существенное, — бросил я через плечо, — вряд ли отважились бы об этом говорить.
— Ох, вы не понимаете. — У него, видимо, камень свалился с сердца. — Мое положение безопасно. Терять мне нечего, я могу только выиграть. Это же совсем просто. Совершенно случайно у меня появилось нечто, что я хочу превратить в деньги, и есть два возможных покупателя. Один — вы, а другой — человек, имя которого я не буду называть. Уступлю я, разумеется, тому, кто предложит мне больше.
Он начал мне надоедать.
— Мистер Хейхоу, — сказал я, — я устал и хочу спать. Вы меня задерживаете. Кроме того, вы строите из себя шута. Мне жаль, что приходится говорить так откровенно, но так уж оно есть.
Он встал.
— Так слушайте, Кемпион, — произнес он изменившимся тоном. Сейчас это был голос опытного афериста. — Если захочу, я сообщу вам кое-что крайне любопытное. Полиция может, конечно, потягать меня, но посадить нет, потому что ничего не сможет доказать. Я ничего не скажу, и заставить им меня не удастся. За справедливое вознаграждение я наведу вас на правильный след. Что вы на это скажете? Сколько дадите?
— В данной ситуации вообще ничего, — ответил я. — Разве что два с половиной шиллинга.
Он засмеялся и скромно ответил:
— Думаю, что смогу получить больше. Намного больше. Однако я не миллионер, и как раз сейчас дела у меня идут совсем скверно. Что, если мы встретимся завтра утром, не так рано, как сейчас, а, скажем, часов в семь? Это дает мне в распоряжение двадцать четыре часа. Если не удастся в другом месте, возможно, я немного сбавлю. Что скажете?
Это был довольно отвратительный представитель рода человеческого, но таким он нравился мне все-таки больше.
— Можно будет поговорить об осе, — уступил я неохотно.
Он подмигнул мне.
— Ладно. Об осе и… кое о чем еще. Значит, жду вас завтра в семь утра…
Когда я уже собрался уходить, мне пришла в голову еще одна мысль.
