Лук и стрелы. Больше 10 тысяч лет назад они были главным оружием человека.
Стрела, пущенная из обычного лука, достигает цели на расстоянии 80–90 м, из тяжелого индейского — на 450 м. Скорострельность лука — 20 выстрелов в минуту. Индейцы апачи насквозь пробивали человека стрелой на расстоянии 300 шагов.
Обычно лук делали из вяза высотой до 1 м. При раскопках мезолитических стоянок обнаружены целые луки и стрелы. Наконечники стрел в изобилии находят археологи и в поселениях других периодов. Даже после появления огнестрельного оружия лук и стрелы использовались очень долго. Так, в XIX веке в войне с Наполеоном некоторые русские полки были вооружены в основном луками и стрелами. Эти изобретения мезолитического человека не забыты и сейчас (соревнования по стрельбе из лука).
Бумеранги. Ученые давно находили при раскопках изогнутые, тщательно отполированные предметы, но не могли понять их назначение. Больше 100 лет назад русские путешественники, побывавшие в Австралии, увидели, как ими пользуются аборигены. «Австралиец швырнул свое деревянное плоское орудие, по форме напоминающее серп, величиной около аршина (около 72 см). Бумеранг, крутясь, пролетел высоко по воздуху шагов триста вперед и, описав параболу, стал было спускаться, но не дошел шагов на двадцать до земли, вдруг перевернулся в воздухе и полетел назад. Описав параболу, он наконец упал к ногам туземца», — рассказывал один из очевидцев.
Бумерангом аборигены сбивали на лету уток и других птиц. Если он не попадал в цель, то возвращался к хозяину. Это было очень удобное оружие для охоты, но все же не такое эффективное, как лук.
Вооруженный луком со стрелами, всевозможными ловушками и бумерангом, человек начал широко заселять нашу планету. Он проник в Америку и на другие территории, однако не везде могли помочь эти орудия. Особенно тяжело было в Египте, на Ближнем и Среднем Востоке. Жара, растопившая ледник, вызвала здесь огромную засуху. Человеку пришлось искать другие пути для выживания.
Как жили охотники в мезолите. Вот как рассказывает об этом Робертс: «Мы чаще питались диким ямсом, корнями лилий, гуанами, змеями и мясом кенгуру…
Вечно голодные, вечно рыщущие в поисках пищи, мы немедленно уничтожали свою добычу, ничего не оставляя на завтра и нисколько не заботясь о будущем. В семь лет моим любимым развлечением было ходить с отцом на воскресную прогулку, неслышно подкрадываться к добыче и разить ее игрушечным копьем, которое сделал мне отец… С момента появления на свет у меня не было никакой одежды. Моя мать, как и все мы, ходила босиком по камням, галькам, колючкам, твердой красно-коричневой земле. У нее никогда не было платья, ботинок, чулок, даже простого гребня. Ей не нужны были безделушки, какие, я видел, носят сейчас женщины ее племени. Она слепо подчинялась мужу, моему отцу Барнабасу, была его движимой собственностью, инкубатором его сыновей и послушно выполняла роль, отведенную ей племенем по раз и навсегда заведенному порядку».
