Ключевский считал, что этот славянский союз распался, когда началось вторжение аваров и славяне, спасаясь от врагов, переселились на Днепр. Очевидно, тут возник новый военный союз, и имя одного из князей нам известно – Кий. Кто он был, это очень трудно установить из русского текста: по одной версии – знатный человек, по другой – простолюдин-перевозчик. Однако вероятнее, что не простолюдин, поскольку основанный им Киев переходил в руки наследников из его же рода. Аналогичные племенные князьки имелись не только у полян: но, замечает Ключевский, «не видно, в каких формах выражалось владетельное значение этих племенных династий. Предание не запомнило имени ни одного племенного князя. Мал, неудачный жених Игоревой вдовы, является одним из древлянских князей, владетелем Искоростена, а не всего племени древлян. Ходота, какой-то влиятельный человек среди вятичей, против которого Владимир Мономах предпринимал два зимних похода, в его Поучении даже не назван князем и упомянут вскользь, так что его политическая физиономия остается совершенно в тумане. Может быть, мелкие родовые князьки того или другого племени, считая себя потомками общего предка, подобного Полянскому Кию, поддерживали между собою какие-либо генеалогические связи, собирались на племенные веча, как это делали карпатские филархи, или на поминальные празднества в честь обоготворенного родоначальника».
Ученый ехидно добавляет: «В историческом вопросе, чем меньше данных, тем разнообразнее возможные решения и тем легче они даются». Увы, это подтверждают многочисленные современные публикации на тему о происхождении первых днепровских князей.
Славяне в эту эпоху жили родами, кучно, не принимая в свои ряды чужаков, о чем и свидетельствуют слова летописи о том, как «сидели» славяне – «живяху кождо с своим родом и на своих местех, владеюще кождо родом своим», то есть они селились родовыми поселками, но долго длиться такой тип общежития не мог – при дальнейшем расселении роды рассредоточивались, совместная жизнь родичей прекращалась, у новых поселений возникали новые интересы и – очевидно – новые родовые вожди. Для поселений славяне выбирали наиболее защищенные места, богатые лесами, потому что альтернативой была только безлесая степь. И лучше жить среди лесов и болот, где есть возможность укрыться, чем на голой степной равнине. Учитывая соседей-печенегов, выбор славян совершенно понятен. Даже Киев был основан на самой границе обширного леса. Среда обитания диктовала и занятия славян – звероловство (они охотились на пушных зверьков, потому что в древности такие шкурки служили им аналогом валюты), бортничество (то есть дикое пчеловодство, добыча меда в лесах, где пчелы устраивали для себя улей внутри дупла дерева) и примитивное земледелие. Земледелие в лесной полосе требует много места, потому что под пашню еще нужно подходящий участок, он должен быть довольно высоким, то есть не лежащим на болоте и достаточно сухим. Лес на выбранном участке подсекался, затем сжигался, и на обогащенном золой месте разбивалась пашня. Поскольку хорошие участки не шли сплошной полосой, семьи селились в отдалении друг от друга, создавая собственные дворы по типу хуторов. Эти дворы окапывались для защиты, вокруг ставилась изгородь.
