От отчаяния она укусила меня за плечо, но я почти не почувствовал укуса… Через час мы лежали с ней как два трупа, два числа незнакомой неожиданной Любви…
И только одно быстрое жадное дыхание выдавало в нас истомленную желанием жизнь, жизнь, уже набравшуюся земного опыта и готовую переступить последнюю роковую черту…
– Зачем ты это сделал?! Зачем?! – всхлипнула она.
– А зачем ты?! – спросил в ответ я, хотя все мое лицо горело от стыда…
Мое замешательство слишком явно обозначило мой грех… Связанные этим грехом мы с ней стали неожиданно близки, как два зверя на одной поляне, мы любовались собственным грехом, и ему же ужасались…
– У меня же завтра свадьба, а я своему жениху соврала, что я уже не девушка, – грустно вздыхая и, всхлипывая, прошептала она.
– А я излил в тебя семя, потому что не смог выйти из тебя в такую волшебную минуту, и еще, потому что неосознанно хочу обрести свою жизнь во всем, и больше всего в тебе.
Понимаешь, я не мог поступить иначе, я был весь во власти тебя, это ты породила желанье, за мгновение сделав безумным!
Она чуть-чуть пошевелилась подо мной, и я опять с мучительным стоном вошел в нее…
Она попыталась воспротивиться этому, но было уже поздно, я снова жадно проник в нее, целуя ее в губы… На этот раз поток моего семени был похож на бурный кипящий восторг горной реки, реки разбивающей камни и входящей в лоно земли…
Она уже не плакала, а вздыхала, с тайным страхом прислушиваясь и к себе, и к невидимому полету моего семени, входящего в ее яйцеклетку…
Это было так очевидно, что вскоре она разревелась: Я думала, что вы старый, опытный, и вовремя остановитесь! А вы…, – она даже не могла договорить свою мысль, ее мысль обрывалась как время, в котором мы еще существовали, и вроде нас в нем уже не было, как и звезд над нашими головами, наших рук все еще соединенных вместе…
Ее плач еще сильнее возбудил меня, и я снова проник в нее…
Неожиданно она стала откликаться на мои телодвижения, и в какой-то миг нас связал единственный ритм, одно приятное ощущение, и мы почти одновременно закричали…
Наш крик, объединенный нашими телами венчал собою колдовство… далеких звезд… далеких поселений… далекого пейзажа естесство… и времени далекое теченье… еще моей утраченной любви… любви погибшей в автокатастрофе… когда мне было лишь 17 лет…
Так к холодному камню мордой прижавшись…
Будто проникнуть в Тебя я пытаюсь…
Слезою спустившись вниз по щеке…
Ею одною всю боль выделяя…
Я видел Тебя живою… красивою… нежной… прекрасной…
