Ее кандидатуру выдвинул князь Дмитрий Голицын, и все с ним согласились. Но согласились с одним условием – «верховники» решили ограничить власть императрицы. Во-первых, из-за того, что она была не способна к управлению державой, а во-вторых, чтобы самим оказаться у власти, ну и конечно, набить карманы. Члены Верховного Тайного совета составили так называемые «кондиции», то есть условия, на которых Анна должна была занять опустевший русский трон. «Верховники» были на сто процентов уверены, что из желания править Анна подпишет эти «кондиции». И вот делегация, состоявшая из «верховников», сенаторов и генералов, выехала в Митаву и поднесла эти самые «кондиции» Анне на подпись. Условия были таковы: заботиться о сохранении и распространении православной веры, не выходить замуж, не назначать себе наследника без согласия членов Верховного Тайного совета, не объявлять войны или мира, сохранить в неприкосновенности этот самый Тайный совет, не облагать поданных новыми налогами, не присваивать воинских званий выше полковника и так далее. В общем, права Анны как самодержицы Всероссийской, согласно этим «кондициям», были существенно ограничены. А главное условие было таким – ни в коем случае не привозить Бирена с собой в Россию. Видно, его деятельность стала уже хорошо известна в Петербурге.
Анна Ивановна, конечно, как и предполагали «верховники», подписала «кондиции». Это случилось 25 января 1730 года. Затем она выехала в Москву на коронацию. Однако насчет тупоумия Анны «верховники» ошибались, кроме того, были среди знати и противники ограничения самодержавия. В результате чего 28 февраля 1730 года Анна приказала подать «кондиции» и «при всем народе изволила, приняв, изодрать». С тех пор она стала править сама. Ну, не сама, конечно, а вместе с Эрнстом Биреном. Верховный Тайный совет был распущен. Так Анна Ивановна выиграла в «историческую рулетку» и стала русской императрицей.
Бирен же, едва узнав, что Анна разорвала кондиции, тут же ринулся в Петербург, но перед этим провернул свою очередную авантюру. Дело было в том, что Бирены, как мы уже писали выше, были неродовитыми дворянами, а ему хотелось принадлежать к аристократии. Он сделал просто – изменил в своей фамилии одну букву и стал называться Бироном. Бироны же были древним французским аристократическим родом. Заодно он присвоил себе и их герб. Скандала из этого не вышло – настоящие Бироны с юмором отнеслись к этому. Арман-Шарль де Гонтан, герцог Бирон, узнав, что его имя присвоил себе какой-то лотарингский аптекарь, сказал, что очень приятно, что этот аптекарь «разделил такое пристрастие к его имени с русским вельможею». То есть он сравнил Бирена с простым аптекарем! Это было неслыханным оскорблением, однако тому было все нипочем.
