Разбуженный управдом, — не придя в себя, — вызывает и милицию, и скорую помощь, и уголовный розыск, и пожарную команду…
* * *
Вальсон разгромил Глазговскую организацию Английской коммунистической партии. В свободной Англии подобные случаи, к сожалению, обычное явление. К. П. А. к ним готова, — организация ее достаточно гибка. Через несколько времени, почти что назавтра, подпольная работа была налажена окончательно.
* * *
«Повезло, товарищи, этому О'Дэти. Точно установлено, что он сидит в камере 93…» «Ну, ладно! Значит так, товарищ Уислоу…»
* * *
Сэр Вальсон доволен исполнительностью своих агентов. Короткий доклад позволяет ему совершенно уверенно сделать отметку в своей записной книжке: «3 мая. О'Дэти, — сегодня в ночь, между часом и двумя».
Сэр Вальсон знает, что завтра на утреннем докладе он сможет против этой строчки пометить: «исполнено».
* * *
А управдом в домовой книге дома № 7 по Крепостной отметил, что из фасадного корпуса, днем 3-го мая, — иные с руганью, иные с сожалением, — выехали все жильцы. Пожарной команде делать было решительно нечего. Не нашлось подходящей работы и уголовному розыску. Скорая помощь увезла с собою разбитую электрическим разрядом старуху Джабиеву и нэпмана Промышлянского, все тело которого, со ступней и до пояса, представляло собою какой-то огромный, незнакомый медикам, ожог.
Милиция окружила дом, но и ей собственно дела была немного, — ни один вор не решится теперь забраться в такой домик. Зато много работы будет присланной откомхозом научной комиссии; пока все члены ее только недоуменно пожимают плечами.
* * *
Девятую ночь проводит в Глазговской тюрьме узник камеры девяносто три, инженер-вор, государственный преступник О'Дэти. Девятый раз ночная тишина раскалывается для него на части дребезжащим боем старинных башенных часов, где-то там, над его окном. Один удар. Он задумался и сбился со счета. Что это? Полчаса первого, час, или полчаса второго, бесконечно длинной ночи, ночи с третьего мая на четвертое? Старая эта глазговская тюрьма… Калориферное отопление, электрический свет, автоматическая сигнализация, антенна радио-приемника над крышей, а башня помнит еще Уота Тайлера, этого древнего мученика знаменитой свободы Англии.
Припадки ярости у О'Дэти сменяются длительными приступами тоски и уныния… Голые серые стены; пол из огромных, циклопической средневековой кладки плит; высоко маленькое окошечко, еще выше — теряющийся в вечных сумерках потолок… Отвратительно днем, еще хуже, еще тоскливее при мертвом электрическом свете, который почему-то не гасят и по ночам…
