Несгораемый шкаф пуст. Ни одной бумажки, ни одной записки… Ничего.
Мастер осторожно пытается извлечь из паза зажатый в нем палец.
В кармане синего костюма Евгении Джавала найдена записочка: «Женичка! Я совершенно неожиданно вынужден сегодня же уехать на пару дней в Ростов. До отъезда еще масса дел. Должно быть, не увидимся сегодня. Борщевский приедет сегодня вечером или завтра днем. Пусть меня дождется. Ты его прими и устрой. Не скучай, моя радость. Крепко тебя целую, твой Коля».
* * *
Внимательно хмурится пред. Аз. ГПУ во время доклада Петрова. «Да, да. У меня уже есть сведения, что Утлин был весьма дельным работником ВСНХ. Только что получил отпуск для самостоятельной работы, суть которой держал в тайне. Над этим надо бы поработать. Возьмите себе в помощь Козловского. Очень опытен в уголовной работе. Ежедневно докладывайте непосредственно мне».
* * *
Ну, а что слышно в особняке на Кетлер-Стрит? Дождался ли, наконец, благоприятного сообщения сэр Вальсон, или пошел спать; ждет ли один Стон, кусая ногти, в тщетной ярости и бессильной злобе… на кого? А может, дежурный помощник Брука уже давно расшифровал все, что было нужно, и все, удовлетворенные, разошлись? Ничего не видно за плотными клеенчатыми шторами. Они хорошо пригнаны и туго натянуты. Ни один ненужный взгляд не проникнет за них.
* * *
Так. А наш Шах-Назарьянц? Шах-Назарьянц едет обратно в Баку. В арестантском вагоне везут Шаха. Позабыл про сон глава торгового дома, ворочается, вздыхает… А рядом по проволоке обгоняет его вагон-телеграмма: «Баку, ГПУ, уполномоченному Петрову…»
* * *
Давно за полночь, а упрямый Кривцов все еще сидит за письменным столом над таинственной шахматной диаграммой. Сказывается школа товарища Бориса: «Нет такого шифра, которого нельзя было бы расшифровать, когда того требуют интересы Республики!»
* * *
Новая загадка… Раз двадцать пожал плечами удивленный тов. Петров, получив эту телеграмму: «Во исполнение вашего распоряжения за № 3714/соч. сообщаю: дежурная телеграфистка ст. Ялама 10 ч. 07 м. 15/3 приняла телеграмму: 13 слов. «Тифлис — Комитет Краеведения — Борщевскому. Если не выехал, жди извещения. Я Ростов экстренно. Николай Утлин». Телеграфистка Тренева хорошо запомнила подателя: серое пальто, пенсне в черепаховой оправе, рыжеватая бородка. Совпадают приметы пассажира места № 11».
10 час. 7 мин.? — Но ведь труп обнаружен в Порт Петровске в 9 час. 40 мин. Может быть, опечатка в телеграмме… Надо запросить.
